Предательство. Последние дни 2011 года

Для российских предпринимателей помимо коммерческих раскладов сильным движущим фактором как раз является страх. Потому что выборы только с публичной точки зрения стали пустой формальностью, на самом деле они могут привести — и наверняка приведут — к перегруппировке внутри элит, которая непременно будет сопровождаться и переделом собственности. Выражаясь проще, с 1996 года победители получают команду «к распилу»! Бизнес это знает и выводит деньги, пока не поздно. И будет делать это дальше при малейшей возможности.

Сергей Георгиевич посмотрел на часы, пора было собираться на встречу. С удовольствием отложив газеты, которые нагнали на него серую тоску своими обоснованными выводами, он направился к гардеробу.

* * *

Сергей Георгиевич вышел на перекресток Тверской улицы и Камергерского переулка. Машины Олега Борисовича не было, это нисколько не смутило Сергея Георгиевича — в последнее время движение по Москве не поддавалось никакому прогнозированию, в самом неожиданном месте можно было попасть в пробку. Минуты через две Сергей Георгиевич увидел, как к нему направляется черный «Мерседес».

Дверь с тонированным стеклом открылась, из машины неожиданно вышел Владимир Михайлович. Сергей Георгиевич не смог скрыть своего удивления.

— Не волнуйтесь, все в порядке, — поспешил заверить Владимир Михайлович. — Олег Борисович задержится, поэтому попросил меня встретить Вас и довезти до ресторана.

Они тепло поздоровались, а в машине Владимир Михайлович пояснил:

— У Олега Борисовича возникла проблема — его супруга, Ольга Петровна, подвернула ногу. Думали, перелом, но все обошлось, снимок отверг худшее предположение. Олег Борисович отвезет жену домой и присоединится к нам.

— Представляю, как он переволновался.

На лице Владимира Михайловича мелькнула улыбка, он почувствовал искренность слов Сергея Георгиевича.

— Да, поздний брак…

— …и поздние дети, — продолжил Сергей Георгиевич, — вызывают обостренное чувство ответственности, многократно усиливают переживания.

— Я в курсе, что Маша была у вас в деревне. Вечером Олег Борисович позвонил и с таким увлечением мне рассказывал о фотографиях птиц, которые она сделала. Я его в таком радостном состоянии никогда не видел и не слышал.

— Да, он мне тоже позвонил, — ответил Сергей Георгиевич. — Думаю, это пробивает невостребованное тепло и внимание, отдать которое своим близким он не имел возможности.

— Не могу сказать, что он сильно изменился, в работе он такой же четкий, знающий и точный. Но что-то изменилось в его взгляде на жизнь, оценке людей — на фоне его принципиальности меньше стало резкости. Да, забыл сказать, он очень высоко оценил Вашу новую книгу.

— Мне показалось, что у него было много вопросов. Знаете, у нас был разговор по поводу книги, но это был какой-то сумбурный разговор, возможно, по моей вине, я думаю, что не смог достаточно аргументировано ответить на его вопросы.

— Такое бывает, желание раскрыть тему приводит к ее закрытию, — заметил Владимир Михайлович.

У здания мэрии машина притормозила, сдерживал светофор. Владимир Михайлович посмотрел на мэрию и спросил:

— Как отставка Юрия Лужкова? Ваши прогнозы обычно срабатывают, что думаете о перспективе уголовного дела?

— Кого? Его или жены — госпожи Батуриной?

— Бывшего мэра прежде всего.

Сергей Георгиевич задумался, вопрос был неожиданным, поэтому ответ последовал не сразу.

— Думаю, нет, убежден, что ничего не будет. Не будет никакого уголовного дела.

— Так однозначно? — усомнился Владимир Михайлович.

— Не сомневаюсь.

— Можете обосновать? — продолжал интересоваться Владимир Михайлович.

— Постараюсь. Но предварительно сделаю несколько предположений. Первое. Не знаю, за что президент Медведев отказал в доверии мэру Лужкову, которого многие видели пожизненным мэром, но уверен, что не интересы государства лежали в основе отстранения, а, скорее всего, передел собственности или большие деньги. Второе. Не могу доказать, но считаю, что мэр нагрел руки на многих операциях. Им была создана вертикальная система откатов и взяток. Не в моей компетенции собирать компромат, для этого есть специальные органы. Но власть не существует в вакууме, окружение тоже ворует и при удобном случае не стесняется говорить о высокопоставленных чиновниках, которым в клювике приносят определенные конверты. Страна живет молвой, а она говорит о том, что наш доблестный мэр имел свой процент от всех операций, контрактов.

— Такое говорят и о бывшем премьер-министре Касьянове, — неопределенно высказался Владимир Михайлович.

— «Миша — Три процента»? Молва молвит, что в нашем случае процент был выше. Но об этом мы говорить не будем. Третье предположение касается супруги мэра. Удивительное явление, характерное для России, — как только супруг занимает должность, которая позволяет регулировать денежные потоки, или закупки, или заключение контрактов, супруга неожиданно становится выдающейся бизнес-леди, владелицей пакетов различных фирм, обладательницей акций.

— Предполагаете, что это скрытая форма откатов? — осторожно спросил Владимир Михайлович, в его вопросе звучало утверждение.