Предельные Чертоги

Делрей расправился с остывшим ужином и поднялся в кабинет. Часы показывали без пятнадцати семь. На принятие решения оставалось около получаса.

Человек Коэна.

Этого еще не хватало. Слишком много фигур в шахматной партии. Сотрудничество с этим парнем означает слив информации Коэну. Такие вещи недопустимы… Если только не получено соответствующее разрешение.

Открыв дверь кабинета, Делрей гаркнул во тьму:

— Кристоф!

— Слушаю, Люциус.

— Сегодня доставляли почту?

— Обычный набор газет. Ах да, еще приходил курьер. Сказал, что он от некоего Трисмегиста.

— Что принес?

— Запечатанный пакет.

— Тащи его сюда.

Через пару минут зомби поднялся во флигель и протянул Делрею серый сверток, перетянутый грубой бечевой. Узел был скреплен сургучной печатью с непонятными символами. Очевидно, монограмма Трисмегиста, решил Делрей.

— Свободен.

Зомби степенно удалился.

Порывшись в ящиках письменного стола, детектив вытащил канцелярский нож и вскрыл пакет. На столешницу выкатился прозрачный куб с застывшими внутри искорками. Делрей сжал артефакт в руке. Увесистая штука. Гладкая, увесистая и абсолютно непостижимая. Интересно, как ею пользоваться?

Из конверта торчал краешек белого листа. Вытянув записку, Делрей понял, что перед ним инструкция. Витиеватые буквы складывались в руководство к действию:

Чтобы поговорить, мысленно произнеси цифры 673109.

Хмыкнув, Делрей представил, как в голове по очереди вспыхивают указанные на клочке бумаги цифры.

Куб с блестками засветился. Делрей услышал щелчок, после чего тихий голос в его голове сказал:

Слушаю.

Делрей открыл рот, чтобы ответить, но его перебили.

Говорить вслух не обязательно. Это мысленный диалог. Никто не сможет его подслушать.

Голос, разумеется, принадлежал Трисмегисту. Делрей рассказал обо всем, что произошло с ним за день, включая визит Коэна. И передал предложение своего предка о сотрудничестве.

Собеседник слушал, не перебивая. Когда Делрей закончил повествование, повисла напряженная тишина. Спустя полминуты Трисмегист выдал свой вердикт:

Если Коэн начал собственное расследование, это означает, что его фракция не причастна к смерти Фламеля. Пусть ищет. Враг моего врага — мой друг. Я даю разрешение на совместную работу.

Раздался щелчок.

Куб перестал светиться.

Делрей был ошеломлен. Он ждал от своего босса любого решения, но только не альянса с конкурирующим сообществом. Хотя, если подумать, Трисмегист прав. Не стоит пренебрегать помощью могущественного союзника. Особенно, если это не отразится на сумме вознаграждения.

В призрачном свете фонарей Стимбург выглядел таинственно и зловеще. Мокрые тротуары отражали газовый и керосиновый свет. По вечернему небу ветер гнал клочья облаков.

Возле арки Красного тупика Делрей поймал кэб и приказал ехать в сторону Туманного бульвара. Фонари, прикрепленные к углам экипажа, с трудом разгоняли сгустившуюся тьму. Что ж, детектив ехал по безлюдной части Треугольника, этого стоило ожидать.

За окнами кэба шумел ветер. Листья срывались с деревьев и липли к брусчатке. С ветвей и крыш капала вода. Все это, вместе с перестуком копыт, вплеталось в мировое полотно.

Экипаж остановился рядом с Аллеей Уставшего Времени. Расплатившись с кэбменом, Делрей вышел в ночь. Луна и звезды обрушились на город, придавили улицы и дома непостижимо черной массой. В древесные стволы неведомый художник вмонтировал изогнутые, растекшиеся циферблаты. Часть дисков бала развешана на фонарных столбах — уродливые капли, тикающие в тишине бульвара.

У старого дуба пришлось замедлить шаг.

Делрей вслушался в вечерний шепот улиц. В недрах Туманного бульвара скользили тени случайных прохожих. Ветер шелестел листьями в кроне умирающего дерева. Под ногами Делрей ощущал плотную липкую массу.

Из тени дуба выступил человек.

Делрей сжал в кармане рукоять револьвера. Тяжесть шестизарядника успокаивала. Если Коэн подставил своего потомка, он сможет защититься.

Лицо человека скрывалось под капюшоном. Пустые руки, мягкая походка. Но эта походка ничего хорошего не предвещала — так двигались тренированные убийцы, выросшие в закрытых юго-восточных школах боевых искусств.

А потом Делрей увидел зверя.

И ему захотелось убежать. Раствориться в лабиринтах Треугольника, пока не поздно.

Вдоль позвоночника карабкался страх. Липкий первобытный ужас. Видимо, детектив был не первым, кто так реагировал на полярного рлока. Не первым, и не последним.

Глава 11

Черный песок

Мерт сидела в кресле-качалке и смотрела на ветер, раскачивающий клен за окном. Дерево стояло на противоположной стороне улицы, загораживая половину ратуши.

Ветер хлопал ставнями на первом этаже и разгуливал по дому, ничего не стесняясь.