Предложение, от которого невозможно отказаться

– Шустрая, да?! – захрипел у самого уха старикашка, и сразу расхотелось открывать глаза, чтобы его случайно не увидеть. А ведь только-только приготовилась… – Поиграть со мной решила?! Да за такие игры!..

– Тихо, Штырь! Не надо пока пугать нашу гостью. Она сейчас постарается все исправить. Да, детка?

– Значит, я в гостях? Так бы сразу и сказали!

Жени оттолкнулась от лежанки и приняла сидячее положение. Чуть приоткрыла почти переставшие слезиться глаза и различила поблизости два мужских силуэта. Один сидел перед ней на стуле, другой стоял. Более пристально их пока не рассматривала, так как далее аккуратно спустила на пол ноги, расправила юбку и принялась расстегивать на себе шубу. Надо же, ее так и положили на некий топчан прямо в верхней одежде. Не мудрено, что запарилась, раз находилась в помещении в шубе и даже в шапке. И пока она разоблачалась, делая это обстоятельно и неспешно, заботилась о своем внешнем виде, мужчины от нее немного попятились, даря чуть больше личного пространства.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Все?! – не без ехидства поинтересовался у нее «баритон». – Прихорашиваться закончила? Уже можешь ответить на вопрос?

– На какой? – голос прозвучал на удивление спокойно.

И вот теперь она принялась всех рассматривать. Гордилась собой, что внешне была абсолютно невозмутима. Это внутри у нее тряслись поджилки, а окружающие могли видеть только непробиваемо сдержанную леди. И они ее таковой и наблюдали. Например, этот мужчина средних лет с внимательными карими глазами. Ух, как сверлил Жени взглядом. И хоть выглядел респектабельно, не хотелось бы с ним иметь каких-либо дел. Отчего? Точно сказать не могла. Наверное, жизненного опыта для этого не хватало, но женская интуиция говорила, что этот человек представлял собой опасность. И если бы только так… о, внутренний голос вопил, чтобы при первой возможности бежала бы от этого холеного типа, без оглядки и на максимально далекое расстояние. Только такое вряд ли было возможно. Увы! Она отдавала себе отчет, что полностью находилась в его власти. Слово «гости» ничуть не обманывало, особенно так желчно произнесенное. А еще очень не понравилось, что Штырь снял с лица шарф. Это что же получалось? Он перестал от нее таиться? Ох, не хорошо все это было!

– Хорошо! Я повторю! Но не советую и далее испытывать мое терпение…

– Зачем ключ упростила, пигалица?!! – это захрипел старик. Нервы имел много слабее, видно. Или знал за собой вину, и как иначе, если не разобрался тогда в работе  изобретательницы, вот и опасался теперь, что мог скоро схлопотать за недосмотр.

Однако противная рожа оказалась у этого Рула. И таном его назвать язык никак не поворачивался. Бандитская физиономия старика была еще и злобой в тот момент обезображена. А его ледяные глаза…вот ведь мрак, перед ней точно стоял рассерженный стихийник.

– Погоди, Штырь! Не заморозь мне нежную дани раньше времени, – этот «баритон» точно был здесь за главного. Вон, как его дед слушался. При первом же слове босса и нависать перестал, отодвинулся, и даже взглядом несколько потеплел. – Детка, тебе придется ключик свой сделать еще более универсальным. И функции его расширить по максимуму. Ты же понимаешь, о чем речь? Правда? О! И не делай такие глаза! И не заикайся, что выполнила тот договор! Я правильно понял, ход твоих мыслей? Давай уясним сразу, детка. У тебя теперь один только выход. Понятно говорю, да? Ты должна сотворить нам поистине волшебный ключ, золотой, так сказать. Некую волшебную пластину. Уяснила уже, что иначе тебе не жить?

– А если у меня ничего не получится? – зачем спросила, сама не знала, не иначе, хотела увидеть снова, как льдистые глаза старика вновь наполнялись стужей.

– Не жить, детка! А ты так молода. Вон и браслетик на руке сияет. Совсем новенький. Недавно обручилась, да?

Жени проследила за его насмешливым взглядом и только теперь заметила, что на запястье имела всего один брачный браслет. Вот как! Когда и кто умудрился сныть остальные? Хотя, что спрашивать, сейчас ее совсем не это должно было волновать. Жизнь висела на волоске, а она… И тут девушка осторожно, со всем старанием, произвела некие движения пальчиком, чтобы перевернуть вниз камень и фамильный вензель печатки Мотерри. Что-то ей подсказало, что перстень мог сделать ее пребывание в обществе этих типов абсолютно невыносимым, а ту самую жизненную нить - совершенно тонкой.

– Жалко, если придется загубить такую молоденькую дани. Нисколько, ведь, пожить не успела…

Этот кареглазый бандит мог говорить, что угодно, а Женевьева уже догадалась, что в живых ее вряд ли оставили бы в любом случае. Лица же свои они от нее нисколько не старались спрятать, и кличку старика она теперь тоже знала.

– Я не отказываюсь, – выдавила из себя, хоть слова эти и желали застрять в горле. – Но мне понадобится инструмент.

– Нет проблем, предоставим, – обласкал ее взглядом главарь.

– Не какой-нибудь, а…

– Любой, детка. Любой!

– И мне надо прийти в себя, так как перенервничала из-за этого дурацкого похищения, и еще…