Предсказание

«Да чёрт возьми!!! Он-меня-не-хочет! Мне что, насильно тащить его в постель?»

Гарри попытался себе представить. Н-да… Пожалуй, справиться со Снэйпом ему не поможет даже вся магия Волдеморта.

Проклятье! Он опять начал думать об этом. Дьявол бы побрал Огюстена!!! Гарри пробрался в гостиную и, убедившись, что там никого нет, взял со столика початую бутылку. Плевать на приличия. Плевать, что там будет думать Дилберт. И леди Гардинер. И Снэйп. Надоело. На самом деле надоело. Он уедет отсюда. А когда выберется к нормальным людям, сделает всё возможное, чтобы избавиться от опеки Снэйпа. Что угодно, только не этот дом. Может быть, Сириус всё-таки согласится поучаствовать в его судьбе? Да, Гарри, конечно взрослый, они уже обсуждали это в прошлом году. Сириус так и сказал: «Ты взрослый парень, сам во всём разберёшься…» Едва ли Сириус изменил своё мнение за то время, что они не виделись. Он ведь даже с Ремом не желал общаться. Зачем ему Гарри. Но может быть всё-таки… Сириус ведь ничего не знает. Надо только написать ему, объяснить ситуацию…

«А как я стану ему объяснять? Ну, наверное, достаточно будет просто упомянуть Снэйпа. Тут уж крёстный сделает всё возможное и невозможное. Да. Он сделает. А дальше? Засунет меня в какую-нибудь дыру, а сам опять исчезнет. А что делать мне? Вспоминать? Сходить с ума?»

Нет, просить помощи у Сириуса не стоит.

К тому же он всегда был слишком занят, чтобы замечать переживания крестника. «Не вешай нос», «Будь осторожен» и небрежный хлопок по плечу. На бегу, на ходу. За минуту до выхода. Под шквалом смертоносных проклятий. «Некогда, Гарри, потом, всё потом».

Иногда они обедали вместе. Редко. И лицо у Сириуса при этом было такое, словно он отбывал повинность перед Ремом. Однажды во время такого обеда филин Рона принёс Гарри письмо. Вечером они собирались поиграть в квиддич, но Рон написал, что у него «неожиданно возникли важные дела». Очень холодное письмо. Они тогда как раз рассорились окончательно. Из-за Гермионы. И вообще из-за всего. Гарри надеялся на ту игру. Думал, они поговорят, и что-нибудь изменится. Но ничего не получилось. А Сириус даже не спросил, что случилось, и почему он ничего не ест. Спросил Рем. Конечно, Гарри пришлось ответить, что всё нормально. Может быть… Может быть, Рем? Он помог бы. Подсказал какой-нибудь выход. Ведь за каким-то чёртом он упомянул тогда про любовь между мужчинами… Они разговаривали про Снэйпа и про свадьбу его родителей. Наверное, Рем хотел сказать, что Снэйп не интересовался Лили как женщиной. Вот в чём дело. Да, судя по всему, Снэйп должен был заинтересоваться Гарри, но почему-то он не желал этого делать. Кто может его в этом обвинить?

Несмотря на всё выпитое, гриффиндорец так и не смог согреться. Наверное, стоит посидеть немного в горячей ванне. Гарри выбросил окурок, отхлебнул виски прямо из бутылки и начал раздеваться.

В кармане хрустнул смятый пергамент. Гарри вытащил его, разгладил на коленях, но перечитывать не стал. Он и так отлично помнил, что там было написано. Господи, этому безумию просто нет конца. Надо положить пергамент назад. И постараться забыть… Гриффиндорец неожиданно вспомнил мертвенно-бледное лицо Драко. Его слёзы. Ему было плохо. И как Снэйп потом поил его лекарством… Драко ничего не знает… А ведь он имеет право знать. Люциус жив, и Драко просто должен...

Гарри сунул листок между свитками с домашним заданьем. К дьяволу. Не сейчас.

Он сделал ещё глоток и залез в воду.

Спрятаться. Сбежать. Но как спрятаться от своих мыслей? Что изменится, даже если он будет далеко отсюда? Как же перестать думать о Снэйпе? Как? КАК?

Прошлая жизнь сейчас казалось какой-то выдуманной, нереальной. Гарри думал, что больше никогда не придёт в себя после событий прошлого лета. И вот вам, пожалуйста. Только он начал понемногу выбираться из этой чёрной ямы, только начал привыкать к своему новому положению, как всё закончилось. Его спихнули обратно. Никакой надежды. Ничего. Нигде.

Все его детские увлечения закончились ничем. Его первая любовь закончилось ничем. А теперь… Когда закончится это? Гарри разрывали на части самые противоречивые желания. С одной стороны он мечтал избавиться от безумия, но с другой стороны всё его существо стремилось к тому, чтобы подольше сохранить в сердце это странное чувство.

Чёрт знает что…

Всё равно ничего не пройдёт просто так. НО ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ? Не думать? Гнать прочь любую мысль о нём? А какой смысл заставлять себя не думать? Ведь от этого только становится хуже.

Он выбрался из ванной и открыл шкаф, чтобы достать полотенце. Под ноги Гарри бесшумно опустилось мягкое облако мерцающего изумрудного шёлка.

Блин.