Предтеча (СИ)

— Будет вам, Дий, — Брутус похлопал его по плечу, — я самолично подберу вам кого-нибудь из своих скорпионов.

— Благодарю вас, мой друг, — отозвался тот. — Какой позор…

— Видимо, мясо того ординария оказалось с душком, — злорадно ухмыльнулся король.

Оставшиеся воины «Айшала», лишившись предводителя, бились отчаянно, до последнего вздоха. Вихрь рубил мечами всех подряд направо и налево. Арена превратилась в побоище, омытое кровью поверженных. Раненых не щадили, таков был приказ.

Трупы невольников вперемешку с останками монстров усеяли поле. Корнута мутило от одного вида кишок и отрубленных конечностей. Каждый раз, натыкаясь взглядом на очередное растерзанное тело, он брезгливо морщился и отворачивался. Вино уже не спасало. Нескоро же он сможет спокойно смотреть на еду!

Его внимание вновь привлёк Пятый. Тот одним ударом почти обезглавил последнего бойца Вихря и замер, наблюдая за опасным противником, который пока атаковать не спешил. Оба уже изрядно измотанные, они набирались сил для последней схватки.

Пятый рывком сдёрнул искорёженный наплечник, висевший на единственном уцелевшем ремне, размял плечи. Вихрь стоял неподвижно, наблюдал за врагом, оценивая шансы. Но публика ждать не хотела.

— В бой! В бой! — тысячей голосов требовали трибуны.

Вихрь, будто поддавшись на уговоры зрителя, двинулся навстречу Пятому, но неторопливо, с осторожностью. Корнут не сразу увидел едва заметное прихрамывание на левую ногу. Ранен, но скрывает, не выдаёт слабых мест.

— Клянусь, если этот сукин сын победит, я дам ему столько женщин и вина, сколько он пожелает. Пусть потом хоть упьётся до полусмерти и подохнет на очередной шлюхе!

Корнут чуть не подавился вином. Слышать подобное от Юстиниана доводилось нечасто. Оказывается, король не просто боится проиграть с полдюжины усадеб в престижном районе столицы. Нет, это принцип: показать, что он никогда не ошибается. Своего рода самоутверждение среди тех, кто хоть как-то мог конкурировать с его положением в обществе.

Корнут успел уловить мимолётную улыбку на лице Максиана. Кажется, похожие догадки посетили не его одного.

Провернув свой лабрис в воздухе, Пятый изготовился. Мечи в руках соперника опущены — усыпляет бдительность, заставляет расслабиться. Было заметно, как чемпион короля сомневается: атаковать или дождаться, пока враг нападёт первым. Но Вихрь прервал его терзания, с криком кинувшись вперёд. Рядом с ним взвились два миниатюрных смерча. Как верные псы, они неслись перед хозяином, разрастаясь с каждой секундой всё больше и больше.

Пятый даже не пошевелился, только крепче сжал свою верную секиру, готовясь к шквалу, который вот-вот на него обрушится. Едва смерчи достигли пары метров в высоту, Вихрь вскинул мечи, и белая туча бурей налетела на королевского чемпиона, поглощая, скрывая того от зрительских глаз.

Не теряя времени, Вихрь ворвался прямо в песчаное облако.

Трибуны стихли. Юстиниан подскочил, следом за ним подскочил и магистр Легиона.

Сквозь мглу почти ничего не разобрать. Едва различимые очертания лишь путали, порождали всё больше вопросов. Наконец песок начал медленно оседать — буря стихла так же внезапно, как и появилась. Со всех сторон стали доноситься возгласы, чередуя ликование с досадой.

Чемпион в чёрных доспехах возвышался над противником. Мечи упёрлись в открытое горло поверженного. Рядом, полузасыпанный песком, сверкал на солнце шлем Пятого, в нескольких метрах валялась его верная секира.

Корнут разочарованно выдохнул. Ничего, чемпион короля ещё молод, почти мальчишка. Когда наберётся побольше опыта, принесёт своему хозяину славные победы. Юстиниан несомненно пощадит его, ведь Пятый весьма отважно сражался и вполне заслужил второй шанс.

Вихрь повернул голову в сторону королевской ложи, ожидая приказа.

— Жизнь! — прокричал кто-то в толпе.

— Жизнь! Жизнь! — подхватили многочисленные голоса.

Зрителю полюбился молодой гладиатор, никто не осудит короля за скупость или малодушие.

— У него большой потенциал, — заверил Брутус, не сводя глаз с арены. — Думаю, пощада вполне уместна.

Юстиниан не ответил. Неспешно подняв сжатый кулак, он оттопырил большой палец в сторону.

— Жизнь! Жизнь! Жизнь! — требовал народ.

Поразмыслив пару секунд, король медленно приставил палец к шее. Вихрь повернулся к Пятому и надавил на рукояти. Лезвия плавно вошли в плоть, изо рта чемпиона хлынула кровь, молодое тело забилось в конвульсиях и вскоре обмякло.

Юстиниан обернулся. Его бледное лицо застыло в каменном безразличии.

— Я не даю второго шанса, — холодно бросил он потрясённым гостям и покинул ложу под разочарованные вопли толпы.

Решение короля озадачивало. Такой ярости, а это была именно ярость, Корнут не видел у того с тех пор, как Юстиниану стало известно о выжившем в Мёртвых Пустошах. И если в прошлый раз причина была очевидна, сейчас оставалось только гадать. Неужели дело в уязвлённом самолюбии? Или всё намного глубже?

Корнут почувствовал на себе взгляд и инстинктивно обернулся. Максиан многозначительно посмотрел ему в глаза.