Прекрасная катастрофа

— Я все испорчу. Я испорчу много чего, Голубка, но ты должна простить меня.

— Утром у меня будет огромный синяк на заднице! Ты ударил этого парня, потому что был зол на меня! О чем это должно мне говорить? Потому что прямо сейчас я очень раздражена из-за этого!

— Я никогда в своей жизни не бил девушку, — сказал он, удивленный моими словами.

— А я не собираюсь быть первой! — я дернула дверцу. — Отойди, черт побери!

Трэвис кивнул, а затем сделал шаг назад. Я села рядом с Америкой, хлопнув дверью. Она начала сдавать назад, и Трэвис наклонился, чтобы посмотреть на меня через окно.

— Ты ведь позвонишь мне завтра, да? — сказал он, прикасаясь к лобовому стеклу.

— Просто поехали, Мер, — сказала я, отказываясь встречаться с ним глазами.

Ночь была долгой. Я продолжала смотреть на часы и почувствовала досаду, когда прошел еще один час. Я не могла перестать думать о Трэвисе и о том, нужно ли мне позвонить ему, задаваясь вопросом, так же ли он не спит. Наконец, я решила вставить в уши наушники от Айпода и слушала всевозможные громкие и надоедливые песни из своего плей-листа.

Последний раз я взглянула на часы после четырех. За окном уже щебетали птицы, и я улыбнулась, когда почувствовала, что мои веки тяжелеют. Кажется, прошло две минуты, когда я услышала стук в дверь, и ворвалась Америка. Она вытащила у меня из ушей наушники и затем плюхнулась в мое рабочее кресло.

— Доброе утро, дорогуша. Ты выглядишь отвратительно, — сказала она, надувая розовый пузырь и громко причмокивая, когда тот лопнул.

— ЗАТКНИСЬ, Америка! — сказала Кара из-под одеяла.

— Ты же понимаешь, что такие люди как ты и Трэв будут все время ссориться, ведь так? — сказала Америка, подпиливая ногти и жуя при этом огромный кусок жвачки.

Я перевернулась в кровати.

— Ты официально уволена. Ты — ужасная совесть.

Она засмеялась.

— Я просто знаю тебя. Если я прямо сейчас дам тебе свои ключи, ты поедешь прямо туда.

— Нет!

— И все же, — пропела она.

— Восемь утра, Мер. Они, наверно, все еще спят как убитые.

И в этот самый момент я услышала слабый стук в дверь. Кара высунула руку из-под стеганого ватного одеяла и повернула ручку. Дверь медленно открылась, на пороге стоял Трэвис.

— Можно войти? — спросил он низким, хриплым голосом. Фиолетовые круги под его глазами говорили о недосыпе, если он вообще спал.

Я села на кровати, пораженная его истощенным видом.

— Ты в порядке?

Он вошел и упал на колени передо мной.

— Извини, Эбби. Извини, — сказал он, обняв меня за талию и уткнувшись головой в мои колени.

Я прижала его голову руками и взглянула на Америку.

— Я э-э… пойду, — сказала она, неловко хватаясь за дверную ручку.

Кара протерла глаза и вздохнула, а затем схватила свою душевую сумку.

— Я всегда очень чистая, когда ты рядом, Эбби, — проворчала она, хлопнув дверью.

Трэвис посмотрел на меня.

— Я знаю, что схожу с ума, когда дело касается тебя, но видит Бог, что я стараюсь, Голубка. Я не хочу все испортить.

— Тогда не делай этого.

— Ты знаешь, что это трудно для меня. Я чувствую, как будто ты в любую секунду выяснишь, какой я кусок дерьма и бросишь меня. Когда ты танцевала прошлой ночью, я увидел, что десяток разных парней наблюдают за тобой. Ты идешь к бару, и я вижу, как ты благодаришь того парня за выпивку. Затем, тот козел на танцполе хватает тебя.

— Я ведь не бросаюсь с кулаками на девушек, с которыми ты разговариваешь. Я не могу оставаться взаперти все время. Ты должен умерить свой пыл.

— Я сделаю это. Никогда раньше мне не нужна была девушка, Голубушка. Я не привык чувствовать что-то подобное к кому-либо… к кому угодно. Если ты будешь терпелива со мной, то, клянусь, я все сделаю.

— Давай кое-что проясним, ты не кусок дерьма, ты замечательный. Не имеет значение, кто покупает мне напитки, или, кто приглашает меня танцевать, или, кто флиртует со мной. Домой я иду с тобой. Ты попросил доверять тебе, а сам, кажется, не доверяешь мне.

Он нахмурился.

— Это не правда.

— Если ты думаешь, что я брошу тебя ради первого встречного парня, тогда ты мне не сильно доверяешь.

Он усилил свою хватку.

— Я не достаточно хорош для тебя, Голубка. Это не значит, что я не доверяю тебе, я просто готовлюсь к неизбежному.

— Не говори так. Когда мы одни, ты — замечательный. У нас все замечательно. Но потом ты позволяешь всем остальным разрушить это. Я не ожидаю от тебя кардинальной перемены, но тебе придется выработать свою позицию. Ты не можешь размахивать кулаками каждый раз, когда кто-нибудь посмотрит на меня.

Он кивнул.

— Я сделаю все что ты хочешь. Просто… скажи, что любишь меня.

— Ты знаешь, что это так.

— Мне нужно услышать это, — сказал он, сдвигая брови.

— Я люблю тебя, — сказала я, касаясь своими губами его. — Теперь перестань вести себя, как ребенок.

Он засмеялся, залезая со мной в кровать. Мы провели следующий час на том же месте под одеялом, хихикали и целовались, едва заметив, когда Кара вернулась из душа.

— Ты не мог бы выйти? Мне нужно одеться, — попросила она Трэвиса, затягивая халат.

Он поцеловал меня в щеку, а потом вышел в коридор.

— Увидимся через минуту.

Я откинулась на подушку, наблюдая, как Кара роется в своем шкафу.