Прекрасное далеко

Он выглядит так, словно не спал несколько суток. Мы с ним сейчас под стать друг другу — лица вытянулись, глаза провалились. Картик проводит пальцами по спинке скамьи.

— Ты помнишь, как я в первый раз напугал тебя здесь?

— Конечно, помню. И ты потребовал, чтобы я закрыла свой ум перед видениями. Мне следовало тебя послушаться. Я не гожусь для всех этих дел.

Он прислоняется к краю скамьи, сложив на груди руки.

— Нет, это не так.

— Ты просто не знаешь, что я натворила, иначе бы так не говорил.

— Так почему бы не рассказать мне все?

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем слова пробираются через мои раны. Но они все же выходят наружу, и я не щажу себя. Я рассказываю Картику все, и он внимательно слушает. Я боюсь, что он возненавидит меня в итоге, но когда я умолкаю, он лишь кивает.

— Скажи что-нибудь, — шепчу я. — Пожалуйста…

— Предостережение касалось рождения мая, — говорит он задумчиво. — Теперь, полагаю, мы знаем, что оно означало. Мы пойдем за ней.

Я улыбаюсь, потому что поняла: он слушал очень внимательно.

— Да, но если я так уж увязла в этой магии, то, боюсь, я слишком крепко соединена с Цирцеей, с Зимними землями. Потому-то я и свихнулась прошлой ночью.

— Тем больше причин остановить ее, — говорит Картик. — Может быть, она еще не привязала силу Евгении к дереву. Мы можем еще спасти сферы.

— Мы?

— Я не сбегу снова. Это не для меня. Не моя судьба.

Он берет меня за подбородок и заставляет поднять голову, и я сама целую его, первая.

— Я думала, ты перестал верить в судьбу, — напоминаю я.

— Но я не перестал верить в тебя.

Я невольно улыбаюсь. Как мне нужна его вера!

— Ты не думаешь…

— Что? — бормочет он, уткнувшись лицом в мои волосы.

У него такие теплые губы…

— Как ты думаешь, если бы мы остались в сферах, мы могли бы быть вместе?

— Нам предстоит жить в этом мире, Джемма, к добру это или к худу. Так что бери от него, что сможешь.

И я притягиваю его к себе.

После нескольких недель лихорадочной подготовки к костюмированному балу школа Спенс похожа на шар, из которого выпустили весь воздух. Разобраны декорации. Костюмы упакованы в папиросную бумагу, пересыпаны камфорой, хотя некоторые из младших девочек никак не хотят с ними расставаться. Они желают как можно дольше быть принцессами и феями.

Но другие ученицы уже обсуждают следующий праздник, терзая мадемуазель Лефарж расспросами о предстоящем венчании.

— Вы наденете бриллианты? — спрашивает Элизабет.

Мадемуазель Лефарж розовеет.

— Ох, боже… нет! Они слишком дорогие. Хотя мне подарили прекраснейшее жемчужное ожерелье, чтобы я надела его на свадьбу.

— А где вы проведете медовый месяц? — интересуется Марта. — В Италии? Или в Испании?

— Мы планируем совершить скромную поездку в Брайтон, — отвечает мадемуазель Лефарж, и девушки глубоко разочарованы.

Моего плеча касается Бригид.

— Вас зовет миссис Найтуинг, мисс, — с сочувствием говорит она, и я боюсь спросить, чем вызвана ее особая доброта.

— Да, спасибо, — отвечаю я.

Я иду следом за Бригид к обитой плотной тканью двери строгого, степенного убежища нашей директрисы. Единственное яркое пятно в нем — букет диких цветов в стоящей на углу стола вазе; они бесцеремонно роняют лепестки.

Миссис Найтуинг указывает мне на стул.

— Как вы сегодня себя чувствуете, мисс Дойл?

— Гораздо лучше, — отвечаю я.

Она перекладывает нож для разрезания бумаги, переставляет чернильницу — и у меня начинает быстрее биться сердце.

— А в чем дело? Что случилось?

— Вам пришла телеграмма от вашего брата, — говорит директриса, протягивая мне листок.

«ОТЕЦ ОЧЕНЬ БОЛЕН ТОЧКА ВСТРЕЧУ ТЕБЯ ПОЕЗДОМ НА ВИКТОРИИ ТОЧКА ТОМ»

Я смаргиваю слезы. Я не должна была давить на него так. Он не был готов к правде, а я обрушила ее на него, и теперь мне страшно, что я нанесла ему рану, от которой он уже не сможет оправиться полностью.

— Это я виновата, — говорю я, роняя листок на письменный стол.

— Ерунда! — рявкает миссис Найтуинг, и это как раз то, что мне нужно: хороший удар по шее. — Я пришлю Бригид помочь вам собраться. Мистер Гус отвезет вас на станцию к первому утреннему поезду.

— Спасибо, — бормочу я.

— Я всей душой с вами, мисс Дойл.

И я понимаю, что миссис Найтуинг говорит это искренне.

На долгом пути обратно в комнату ко мне подбегает Энн, едва дыша.

— Что еще? — спрашиваю я, видя, как она встревожена.

— Фелисити, — выдыхает Энн. — Я пыталась ее образумить. Только она не желает слушать.

— О чем ты?

— Она отправилась в сферы. Решила остаться с Пиппой, — объясняет Энн. — Навсегда.

Глава 56

Мы стоим перед наполовину законченным восточным крылом. В листве деревьев подмигивают светлячки, и мне приходится присмотреться получше, чтобы убедиться: это действительно всего лишь безобидные насекомые. Ведущий в сферы коридор холоднее обычного, и я прибавляю шагу. Когда мы выходим на склоне холма, я ощущаю: что-то не так. Все кажется слегка сероватым, как будто сюда добрался лондонский туман.

— Чем это пахнет? — спрашивает Энн.

— Дымом, — отвечаю я.