Прелюдия 11

— ...За пределами сьерры никаких особых происшествий. Но в сьерре «червяки» обнаглели. Педро доложил о бое пониже Пико-Оркидеа, мы могли бы отрезать большую группу, если бы хватило сил. Подожди-ка! — в трубке раздался какой-то треск, послышался резкий хлопок — так самолеты преодолевают звуковой барьер, — потом раскаты грома. — Только что нас облетели на высоте сто метров, — объяснил Рамон, не меняя тона. — Самолет появился с юга и удалился в глубь острова. Опознавательных знаков нет, по-моему, это «РФ-101 Вуду»... Карлос, что мне делать с «червяками» у Пико-Оркидеа? Даешь мне три взвода?

Ни в коем случае. Я запрошу подкрепление из Гаваны.

— К тому времени мы упустим наш шанс. Они ускользнут, как недавно в Росалесе.

У Паломино сразу пересохло во рту, он вытер вспотевшую шею.

Не исключено, Рамон и впрямь сможет за несколько часов скрутить «червякам» шею. Тогда с «Прелюдией 11» будет покончено примерно к его приезду в Гавану, и он сообщит об этом в штабе — неплохой будет для них подарок. Да, но дадут ли ему тогда обещанные подкрепления? Ну на месте будет виднее...

— Ладно, будь по-твоему. Снимай с моста роту Б, но только на полдня. Через два часа я позвоню. Все.

И все же рота Б — их последний резерв. И она охраняет мост. Так как же быть? Лихорадочно пересчитывая в голове варианты, он впервые не знал, на что решиться.

Он бросил трубку. Никто не понимает, что происходит. Все они дети. На улице его встретила Даниела:

— Ну как дела?

— Все в порядке, девочка. В путь!

Подъехала машина. Паломино надеялся, что Даниела поверила ему... Города он больше не замечал, в голове гудело. Даниела нажала на клаксон, раздался привычный музыкальный привет, несколько человек остановились, засмеялись. Паломино не помахал им, как обычно, — он был зол. Какая чушь все-таки эта машина — разукрашенная, как цирковая лошадь!.. Попытался проанализировать положение. Впервые за все время военный самолет янки осмелился пролететь над его провинцией. Да, это янки. «Червякам» они предоставляли одни устаревшие модели. Он точно знал, что это означает: отнюдь не просто провокация, как полагает Рамон. «Вуду» — «Черт» — разведывательный самолет дальнего радиуса действия с пятью автоматическими фотокамерами, который даже при сверхзвуковой скорости делает на бреющем полете четкие снимки. Образцы таких фотографий он видел в американских специальных журналах. «Под пристальным взглядом фотообъективов «Черта» территория врага так же обнажена, как красавица купальщица в своем бассейне», — писал недавно журнал «Авиэйшн уик».

Они мчались сейчас по Виа Бланка. За долиной Юмури солнце садилось в море. Мексиканский залив, сто пятьдесят миль до Флориды... Ему вспомнилась строчка из стихотворения: «Горе тебе, Мексика, ты так близко от Соединенных Штатов...» Нажал на кнопку приемника. Луи Армстронг играл на своей золотой трубе «Се си бон», рядом голос диктора: «Радио Майами передает прогноз погоды. Она остается прекрасной. Чудесный солнечный день во Флориде и на Багамах...» Другой голос: «Внимание, эн-шесть, говорит о-сорок. Большой слон лежит в квадрате Фоликс- Роберто». Это сообщение из Камагуэя, он узнал буквенные координаты. Большой слон — потерпевший крушение поезд. Очевидно, контрреволюционеры взорвали рельсы. Армейский код разгадать очень трудно, но от американской воздушной разведки этот факт не скрыть. На стереоскопических снимках с «Вуду» видны отпечатки следов в грязи, можно пересчитать ящики с патронами в кузове грузовика.

В конце шкалы он отыскал волну «Радио Амброс», американского передатчика с побережья Атлантики. Вообще-то никто не воспринимал всерьез, что там болтали сбежавшие батистовские борзописцы, «...все больше бывших друзей Кастро отворачиваются от него, два провинциальных команданте немедленно отпадут от Кастро, когда пробьет час освобождения!» Хлесткая маршевая музыка, как на парадах, потом глухой голос: «Внимание, Гавана девятнадцать, внимание, Гавана девятнадцать, вы должны выбросить из дома все, что вам мешает... Внимание, Рене, внимание, Рене, скажи Синесио, чтобы вырыл зет-игрек...»

Паломино глубоко вздохнул. Искоса взглянул на остальных. Ординарец слушал радио с окаменевшим лицом. Даниела наморщила лоб. Обычно они раскатисто смеялись, слыша подобное. Падре, казалось, упивался этими сообщениями, он даже открыл рот. «Внимание, «Куканья», внимание, «Куканья»: идите на бал без семьи. Большие танцы начнутся завтра утром. На балу будут гости!» Он снова ощутил огромное внутреннее напряжение. Это не пустые слова, враг не просто имитирует активность. Этого кода он не понимал.

Глава 2

МИГЕЛЬ ПИНО