Премия «Мрамор»

Все, конечно, открылось. Заподозрив неладное, мать послала запрос в Москву. Ей ответили: студент Дозморов В.С. отчислен с первого курса в 1976 году. Так рухнула ее мечта о счастье. Бедные провинциальные советские студенты 70-х, что вы видели? Польские журналы мод, дрянное индийское кино, джинсы с барахолки и “Битлз” с мягкой пластинки — приложения к журналу “Радуга”. Жить за границей — верх мечтаний. Теперь мы, ваши послушные дети, добиваемся вашего успеха, исполняем ваши мечты, старательно обосновываемся в Америке и Европе, в крайнем случае, здесь, в Москве, где я обязательно куплю тебе квартиру, черт с ним, с домиком в Калабрии.

Нам тут задали на дом сочинение на тему: “Главное событие в моей жизни”. Можно, я сдам его сейчас? Спасибо. Итак, главное событие в моей жизни — развод родителей. Все. Татьяна Васильевна, я положил тетрадь и дневник вам на стол. Наверное, вы всегда хотели получить в качестве сочинения краткую исчерпывающую максиму, как в фильме “Доживем до понедельника”, и поставить юному философу справедливую пятерку? Ну, так на кого вся надежда? На вашего любимчика Сережу Гусева? Как бы не так.

Что заставляет хилого мальчика из австрийской деревни колоть себе анаболики, становиться “Мистером Вселенная”, спасать чертов мир в дурацких фильмах, нанимать имиджмейкеров, учиться говорить, грамотно вкладывать деньги, врастать в калифорнийскую элиту и, наконец, побеждать на выборах губернатора? Зуб даю, быть Шварцу президентом Америки. Этого хотят все русские идиоты, все те, кто смотрел “Рембо” и “Красную жару” в кооперативных видеосалонах конца восьмидесятых. Билет стоит рубль, на рябом экране почти ничего не видно, переводчик мерзко гнусавит и пропускает ровно половину. Не важно. Зато у нас есть мечта. Смотри, как он его мочканул. Бессердечие, молодость. Небо было голубым и безоблачным, а сникерсы необыкновенно вкусными.

Однажды на лавочке после баньки завели мои старинные школьные друзья под черный “Гиннес” и креветки философский разговор на тему: “Каким я себя вижу через двадцать лет?”. Я с грехом пополам заканчивал филологический, Дима и Леша — экономический и уже возглавляли отделы в местных коммерческих банках. Разговор обещал быть не праздным, хоть и с явным оттенком самолюбования, по лицейской традиции. Итак. Сэр, ваши планы на ближайшую жизнь? Каким вы видите себя в сорок лет? Сенатором? Генералом? Мореплавателем? Или, быть может, выйдете на Сенатскую площадь в двадцать пять, чтобы в сорок гнить в Туринске на поселении? Хороший вопрос, мои дорогие. Никаких, собственно. Никаким не вижу. Спасибо, что спросили.

Как я стал тем, кем стал? Или, точнее, как я стал никем? Невидимкой, забытым в тылу врага разведчиком, без рации и связи. С утра удачно притворяешься главным редактором глянцевого журнала, но к обеду маска слезает, ус отклеивается, сил больше нет играть, и гонишь на служебной машине на выдуманную встречу с клиентом — скорей домой, гори оно все синим пламенем. Разве об этом ты мечтал на диване с приключенческим романом? А о чем тогда? Хотите знать? Тогда отбросим за наивностью советские мальчуковые мечты заделаться космонавтом, пожарным и летчиком. Слишком тривиально. В первом классе наш герой заявил, что пойдет в суворовское, но, полагаю, лишь благодаря ежедневным прогулкам вдоль литой чугунной ограды училища. Мечты о карьере доблестного борца с огнем были вызваны топографической близостью к дому соответствующего учебного заведения — училища пожарного. Мореходка белела в океане будущей жизни всем блеском парусов четырехмачтового барка “Крузенштерн” — под влиянием Лехи Ситникова. Стихи — кто их не писал тогда в лицее? Филфак, аспирантура, что тут скрывать, — чтобы не идти во цвете лет в армию. Ничего своего, все брал взаймы, дурачок, а отдавать-то придется с процентами, причем крупными. Что я предъявлю беззубой старухе, что положу на зыбкую чашу весов в особенно пасмурный день жизни? Несколько десятков слабых подражательных стихотворений? Изумительный, но ненаписанный роман? Десять литературоведческих статей в провинциальных научных сборниках? Обиды на погибшего друга, которого не могу простить за мелкие пакости?