Преодоление

...После взлета, удерживая свой самолет в строю давно заученными движениями, всматриваясь в летящий навстречу мир солнца и зимы, Сохатый думал о Терпилове: "Летчик Серега неплохой, но есть в нем какая-то неуверенность в себе. Который уже раз опять не хотел лететь ведущим. Рядовым - пожалуйста, а командиром - нет. Одна и та же отговорка: "Не хочу за других отвечать. Кого-нибудь собьют, а я потом буду всю жизнь переживать. Понимаю, что от всех снарядов не увернешься, а буду думать: моя ошибка, нету парня..." Воюет, как воду возит, но не обвинишь и в излишней осторожности. Летает без замечаний, но огонька не видно. Идеальный ведомый. Палкой выращивать в нем командира - не метод. А надо бы. Его по должности уже обогнали летчики, пришедшие в полк позже".

Сохатый улыбнулся, вспомнив, как Терпилов выкручивался, чтобы не идти ведущим. Убедившись, что командиром лететь не просят, а приказывают, начал отнекиваться от личного выбора маршрута, пытаясь хотя бы в этом переложить ответственность на комэска.

Солнце мешало смотреть, и Сохатый надвинул летные очки на глаза. Светофильтры враз сняли полировочный лоск со снега, местность и небо приобрели матовые зеленоватые оттенки. И он почувствовал, как расслабились мышцы лица, и настроение изменилось: больше стало уверенности. Однако напряженность хотя и незаметно, но все же накрутила, натянула нервишки. Видимо, оттого, что истребителей прикрытия нет. В плохую погоду без них обходились, а в ясную - к ним привыкли.

- Стрелок, как у тебя?

- Нормально, командир. Видимость хорошая. Неожиданности не будет. Если что, увижу издали: через фильтры гляжу.

- Но ведь нас тоже издалека заметят. Шустрые-то фрицы еще не перевелись.

Терпилов вел самолеты к линии фронта под прямым углом. Шел низко, и Сохатый понимал, что Сергей настраивается на ритм движения. Его, Ивана, методика прижилась. Летчики убедились, что, вжившись в скорость, легче потом на малой высоте мерить километры на местности: они совпадают тогда с картой. Он сам за эти годы настолько привык к скорости пять километров в минуту, что, совершенно не задумываясь, безошибочно определял, сколько пролетел и где находится. С местности на карту и с карты на местность внимание переключалось свободно: в голове непрерывно щелкал арифмометр, складывая курс, скорость и время в один вектор.

Вдали темным пятном в белом поле показался лес - за ним линия фронта. Терпилов снизил высоту полета метров до пятидесяти. Степь полетела под "Илы" стремительнее, покачивая своими буграми, как волнами, но самолеты в отстоявшемся и загустевшем от морозца и неподвижности воздухе неслись над ними плавно. Из-за очередной снежной волны вылетел навстречу виденный до снижения лес, но вблизи он выглядел по-другому: ярко пламенели кострами красных и золотых листьев дубы, отчего сам лес казался выгоревшим полем, а дубы последними, стоя погибающими, но не сдающимися солдатами.

Ровно гудел мотор, в наушниках шлемофона, как мыши сеном, шуршали чуть слышно помехи своего радиоприемника. Эти звуки воспринимались Сохатым как желанная тишина у веселой речушки с ее непрерывно булькающим разговором ни о чем и обо всем.

Линия фронта. Терпилов нажал кнопку передатчика, но говорить не стал, молча обозначив рубеж. Сохатый принял его сообщение. Но внутри самолета подошло время нарушить "тишину", и Иван вызвал стрелка:

- Петя! Линия фронта! - Не успел закончить фразу, как вздрогнул от резко и неожиданно громыхнувшей пулеметной очереди. - Что случилось?

- Какой-то гад "эрликоном" шутить под нами вздумал. Больше не будет. Капут заработал.

- Может, по своему? - Иван по местности видел, что летели над чужой территорией, но решил и подначить, и проверить стрелка.

- Такого, командир, у меня не бывает. Свои и чужие окопы и нейтралку я хорошо разглядел.

- Не гоношиеъ лишку, помни: если "мессов" не встретим, то минут сорок над немцами ползать будем, так что и тишину не нарушай, и патроны береги. Как из тыла пойдем в свою сторону, тогда и душу отведем. Постреляем.

- Хватит патронов, не беспокойся. Запасный боекомплект на полу лежит.

- Сказано маскировку соблюдать, значит, без нужды не палить!

- Понял, командир, - в голосе стрелка слышится обида: не похвалили за уничтоженный вражеский расчет да еще и внушение сделали.

Терпилов уводил "Илы" на юго-запад прыжками: то прижимал машины к снегам, пряча себя и заглушая звук работающих моторов близкой землей, то поднимаясь метров на сто пятьдесят, чтобы осмотреть пересечение очередной дороги.

Сохатый с удовольствием повторял маневры своег9 ученика, улавливая в них не показные выкрутасы, а обдуманную расчетливость, - ни одна дорога, имеющаяся на карте, не пересечена на малой высоте, а внимательно осмотрена им сверху.