Преследуя любовь (ЛП)

Я не знаю, что делать, поэтому я пью, потому что пьяная Чарли лучше, чем тревожная Чарли. Я никак не могу отвести его в сторону, чтобы Джулиан не усомнился в том, что я делаю. И кроме того, это не место для разговоров. Слишком много глаз, слишком много ушей, и слишком велик шанс быть пойманным.

— Хорошо, я следующий, пожалуйста, — вклинивается Эрик.

Сколько стаканов сангрии он уже выпил? Судя по громкости его голоса, я бы сказал, что не меньше четырех, а к пяти он будет танцевать на столе. Клянусь, он такой дешевый пьяница.

— Мы познакомились около восемнадцати месяцев назад. Она въехала в меня задним ходом.

Рокки разразился смехом, выплевывая свой напиток: — Чувак, это вообще возможно?

— Ее такси, Рокки, — Эрик вздохнул, пытаясь сдержать смех, — Итак, пока таксист выходил и спорил, чья это была вина, Чарли начал разглагольствовать о том, что опаздывает на работу. Я, конечно, возразил, сказав, что это не так плохо, поскольку я опаздываю на собеседование. За нами подъехало другое такси, и мы оба одновременно бросились в него. Я опередил ее, быстро закрыв дверь, когда такси отъехало. Я высунулся из окна и вспомнил свои точные слова: «Извини, дорогая, ты можешь сколько угодно топать своими хорошенькими «Лабутенами», но я из-за тебя не опоздаю.

— О, Эрик, пожалуйста, не говори мне, что это было твое собеседование, чтобы работать на Чарли? — Адриана скривилась.

— Точно в точку. Я сидел в ее кабинете, довольный собой, что пришел вовремя. Когда она ворвалась, вся насупленная, я был шокирован, а выражение ее лица? Бесценно.

— Но я все равно наняла тебя, — напомнила я ему, — Как левая рука, я не могу жить без тебя.

Он встает и спешит ко мне. В мире нет никого лучше Эрика, и с тех пор моя жизнь никогда не была прежней: — Мой инь — твой янь.

Веселье продолжается: остальные гости по очереди рассказывают всем, как они познакомились со мной. Сангрия продолжает литься, а мой бокал все пустеет. Я официально сбилась со счета, но, по крайней мере, мои нервы успокаиваются, и теперь я начинаю хихикать.

— О-эм-джи, Лекс, мы не можем тебя пропустить, — восклицает Эрик.

— Я не думаю, что могу вспомнить, когда ты впервые встретил Чарли… — тихо говорит Адриана.

Лекс делает глоток сангрии. Мой разум затуманен, я пытаюсь вспомнить, когда мы впервые встретились. Я сижу неподвижно, пристально глядя на него.

— Мне было пятнадцать. Я практически все лето вкалывал за коллекционный комикс о Бэтмене, который увидел в магазине в Сакраменто, — его взгляд снова прикован к столу, а пальцы перебирают край стакана, стоящего перед ним, — Наконец я накопил денег, купил его и пошел в нашу гостиную, чтобы почитать. Адриана там смотрела телевизор и ела последнее печенье. Мы с ней поссорились, как это обычно бывает с братьями и сестрами, и я решил, что раз уж выдался хороший день, я пойду в наш домик на дереве и почитаю эту книгу. Я забрался наверх и обнаружил маленькую девочку, плачущую в углу. Я еще не был знаком с Шарлоттой, но Адриана постоянно о ней рассказывала, поэтому я решил, что это она.

Мое сердце замирает, я точно знаю, о каком моменте он говорит, и какую боль я испытала в тот момент, когда мне казалось, что мой мир рушится. Я была ребенком, но это не значит, что мне не было больно. Это была первая серьезная ссора моих родителей, после которой мама вырвалась и уехала на три дня.

— Я присел рядом с ней, чтобы спросить, не хочет ли она поговорить. Она была расстроена тем, что ее родители сильно поссорились. Я помню, как она спросила меня, стоит ли ей искать маму. Мне было всего пятнадцать, поэтому давать советы ребенку было трудно. Помню, я сказал ей, что все как-нибудь образуется. Она увидела, что я несу комикс, и сказала, что Бэтмен — ее любимый супергерой всех времен, и я сделал то, что сделал бы любой, увидев ее улыбку.

— Ты дал ей комикс? — спросила Никки, ее глаза расширились.

— Да, я подарил ей комикс. Она выглядела такой счастливой.

— Не могу поверить, что ты это сделал, — в один голос сказали Адриана и Никки.

В кои-то веки он выглядит застенчивым. Александр Эдвардс никогда не стесняется. Его глаза встречаются с моими, уголок его рта приподнимается в полуулыбке. Я не могу поверить, что он сделал это. Я помню этот комикс. Я читала его каждый вечер. Бэтмен был моим любимым. Какая ирония в связи со всей этой историей с Джулианом. В то время я не знала, как тяжело он работал ради этого, и, возможно, если бы я знала, я бы не позволила ему отдать его мне. Но мне было всего восемь, и он был братом моей лучшей подруги, никем особенным, просто человеком, который раздражал нас и забирал пульт, когда мы хотели посмотреть телевизор. Жест был таким добросердечным, но это был Лекс.

Был, напоминаю я себе.

Джулиан прерывает момент, поднимает свой бокал и поздравляет меня с днем рождения. Мои друзья аплодируют, но как бы я ни старалась, я не могу выбросить эту историю из головы. Это почти как сцена из фильма. Я смотрела на нее, наблюдала за окружающими, но как бы я ни старалась, я не могу сосредоточиться. Все, о чем я думаю, это тот комикс и то, что он представлял.