Преступления и призраки (сборник)

Что за долгая и утомительная ночь! Замерзшие, голодные и дрожащие от ужаса, мы трое прижались друг к другу, вглядываясь во мрак и молясь так, как никогда не молились раньше. Все эти долгие часы мы по-прежнему неслись сквозь воды – неслись на юго-запад, потому что ветер был теперь северо-восточный. Когда забрезжил день, серый и хмурый, мы увидели изрезанное побережье Ирландии, обрамляющее весь западный горизонт. И вот теперь, при первом смутном свете зари, с нами случилось огромное несчастье. Было ли это результатом долгого напряжения, или особенно яростный порыв ветра рванул парус, мы так и не узнали, но вдруг раздался резкий треск, звук разрыва, а в следующее мгновение мачта уже волочилась сбоку, а паруса и такелаж хлопали по поверхности воды. Раз наше движение прекратилось, в тот же миг огромная волна опрокинулась на судно и почти потопила нас. К счастью, удар был так силен, что накренил корпус, и яхта всплыла носом вперед. Я отчаянно вычерпывал воду шляпой, потому что лодка наполовину наполнилась и я знал: еще немного – и она потонет, но сколько я ни вычерпывал, столько же, и даже больше, захлестывало внутрь. Именно в этот момент, когда казалось, что все уже кончено, я услышал, как радостно вскрикнула моя сестра, и, подняв взгляд, увидел большой паровой катер, продвигающийся к нам сквозь шторм. Тогда слезы, которые я так долго сдерживал, пришли ко мне на выручку, и от радости, которая охватила нас, когда мы поняли, что спасены, я раскис окончательно.

Нашим спасителям не просто было нас выручить, потому что соприкосновение двух суденышек представляло опасность для обоих. Но нам бросили канат, и доброжелательные руки перетащили нас одного за другим в безопасное место. Моди была в обмороке, а мы с сестрой так ослабели от холода и усталости, что нас, беспомощных, на руках перенесли в каюту катера, где дали немного горячего супа, а потом мы заснули, как ни качало и ни бросало маленькое судно.

Сколько мы спали – не знаю, но когда я проснулся, уже было, кажется, за полдень. Сестра и Моди лежали на койке напротив, и я видел, что они еще спят. Высокий чернобородый человек склонялся над картой, пришпиленной к столу, вымеряя расстояния циркулем. Когда я пошевелился, человек этот поднял взгляд и увидел, что я не сплю.

– Ну, приятель, – ободряющим тоном произнес он, – как дела?

– Хорошо, – сказал я, – благодаря вам.

– Вы были на волосок, – заметил он. – Посудина пошла ко дну через пять минут после того, как вас подняли на борт. Знаете, где вы теперь?

– Нет, – сказал я.

– Рядом с островом Мэн. Мы собираемся вас высадить на западном побережье, где вряд ли нас кто-нибудь увидит. Нам придется для этого сойти с курса, и я бы предпочел взять вас во Францию, но хозяин думает, что вас надо отослать домой как можно скорее.

– Почему вы не хотите, чтобы вас видели? – спросил я, приподнимаясь на локте.

– Неважно, – отозвался он, – не хотим, и этого достаточно. А еще – и вы, и девочки должны помалкивать о нас, когда высадитесь. Скажете, что вас спасли рыбаки.

– Хорошо, – пообещал я.

Меня очень удивила серьезность, с которой он этого потребовал. На какое же судно мы попали? Может быть, контрабандист, наверняка что-нибудь незаконное, а не то – почему бы так беспокоиться, чтоб не увидали? Но они были добры к нам, так что, кем бы они ни были, не нам их разоблачать. Лежа и раздумывая об этом, я вдруг услышал шум на палубе, и тут же в люк просунулась чья-то голова.

– Прямо по курсу судно, похоже на канонерскую лодку, – сообщил заглянувший.

Капитан – я предположил, что черноволосый был капитаном – уронил циркуль и бросился на палубу. Через минуту он спустился обратно, явно взволнованный.

– Пойдем, – сказал он, – мы должны избавиться от вас немедленно.

Он разбудил девушек, и нас троих поторопили к борту и в лодку, где сидели на веслах два моряка. Холмистое побережье острова оказалось не больше чем в сотне-другой ярдов. Когда я спускался в лодку, человек средних лет в темном костюме и сером плаще положил мне руку на плечо.

– Помните, – сказал он, – молчание! Вы можете причинить много вреда!

– Ни слова, – ответил я.

Он помахал нам на прощание, наши гребцы взялись за весла, и через несколько минут мы ступили наконец ногами на твердую землю. Лодка быстро отплыла обратно, а потом мы увидели, как катер помчался к югу, очевидно, спеша ускользнуть от большого судна, чей дым виднелся вдали. Со второго взгляда катер был уже только точкой на воде, и с того дня до нынешнего мы больше не видели наших спасителей и ничего о них не слыхали.

К счастью, у меня в кармане было достаточно денег, чтобы послать телеграмму отцу, а потом мы дождались в гостинице в Дугласе, пока он сам приехал и забрал нас. Страх и неизвестность побелили его волосы; но он за все был вознагражден, когда снова нас увидел и сжал в объятиях. На радостях он даже забыл отругать нас за то предательство, что послужило причиной наших несчастий; и ничуть не менее теплый прием нас ожидал, когда мы вернулись на берега Клайда, в том числе и со стороны самого старины Джока, полностью простившего нам бегство.