Преступления в психиатрии

Чувство настороженности появилось позже. Мне показали видеофильм, который был снят во время сеанса Анатолия Михайловича на стадионе в Киеве. Я увидела, как легко, с каким удовольствием и даже сладострастием Кашпировский делает почтенных людей смешными, заставляя их рыдать, заламывать руки, выходить на лужайку стадиона. Вслед за этим был показан сеанс „обезболивания“, во время которого Кашпировский топтал каблуками пальцы ног выстроившемуся ряду мужчин. Они не чувствуют боли, хотя один просто падает. А целы ли их пальцы — этого никто не проверяет. Ну нет, подумала я, это абсолютно недопустимо. Так может поступать садист, но не врач-психотерапевт. И никакие дальнейшие телевещания Кашпировского не могли убедить меня в его искренности — мол, это удобная форма, так надо.

Еще до просмотра стадионного безобразия, все еще пребывая в уверенности, что имеем дело с врачом, мы обследовали двух добровольцев. Действительно, их физические и психические показатели „легко“ поддавались изменениям под воздействием Анатолия Михайловича. Считая это началом великой работы, мы не организовали ни контроля, ни повторения. Да и мог ли кто-либо предположить, что Кашпировскому этих двух исследований достаточно „на всю оставшуюся жизнь“. Отказ от продолжения работ поможет сохранить имидж непризнанного (или признанного не всеми) „гения“, у которого нет условий для научной работы, для желанной проверки и т. д.

А ведь изучить, „как изменяются показатели организма под влиянием воздействия“, причем какого бы то ни было, не составляет труда в любой работающей лаборатории. Несложно проследить также даже не словесный состав, а рисунок голоса Кашпировского. Ведь если влияние может реализовываться даже с пластинок-пленок, да еще и определенное количество раз (что-то около шести), а дальше „воздействие“ слабеет — то надо анализировать звук, искать в нем необычные компоненты, или же необычные сочетания обычных. Не стоит, конечно, надеяться, что при этом будет получен исчерпывающий ответ, объясняющий интенсивность воздействия (аналогичным, но более слабым воздействием наделены и владеют многие), но что-то обязательно прояснится. В частности, можно будет отыскать ответ на вопрос, за счет чего организмы людей выдают „чудеса“ Кашпировского. А если гипотеза подтвердится, следует ограничить до минимума эти и подобные им воздействия.

Суть данной гипотезы в следующем. Предполагается, что эффекты типа выпадения бородавок, папиллом и т. п., равно как и остальные, вызываются срочной, единовременной мобилизацией всех резервов организма. Если цель того заслуживает — ну что ж… Однако от главной возможной цели — онкологии — А. М. Кашпировский отказался. А когда цель сродни бородавке или папилломе, а через короткое время человек сталкивается с чем-то, требующим максимума его душевных и физических резервов, которые уже исчерпаны, что тогда? Иногда плохо, очень плохо, если резервы ушли с бородавкой…

Нет, Кашпировский не нуждается в изучении его влияния. Ему известно о самом себе больше, чем он говорит, иногда по желанию (своему?) Анатолий Михайлович намеренно причиняет зло. Мобилизация резервов? Направленное их истощение? Жаль, что научное сотрудничество с Кашпировским оказалось невозможным. Но теперь я и сама не стала бы играть с этим злым огнем. Он уже опалил — если не сжег — двух близких мне людей. Им обоим после контакта с А. М. Кашпировским потребовались душевные и физические резервы, а их не оказалось. Если бы Анатолий Михайлович был не согласен с этой моей гипотезой, он непременно потребовал бы проверки — во всяком случае на его месте так поступил бы каждый стремящийся доказать свою невиновность. Может быть, невиновность — это слишком громко сказано. Поэтому выразимся иначе: добрые намерения, пользу, пусть даже невредность.

Но не тут-то было! На его век жаждущих чуда хватит. А связанные с ним странные явления, пока не постигнутые до конца, так и просятся на роль чудес. Но уж здесь, подобно Ванге, я не скажу: „не знаю“. Не знаю до конца, но могу предположить механизм воздействия. Изменения в организме человека поддаются изучению. Голос можно проанализировать, рассчитать и воспроизвести. Разумеется, все телевизионные представления с прочтением писем о чудесных излечения тоже имеют значение, настраивая, экзальтируя публику…

Резюме: чудес здесь нет. Есть возможности, разработанные и руководимые сильной, иногда злой волей человека, не тратящего себя на других, не у Бога просящего помощи недужным».

В телесеансах Кашпировского люди слышат: «Я стремлюсь делать добро», «Я внушаю только доброе, естественное, хорошее», «Я одержим только одной мыслью — помочь вам», «Я буду делать все, чтобы исцелять тысячи людей», «Я даю установку на исцеление и добро во всей вашей жизни, и верю, что вы меня не подведете».