Преступники и преступления. Законы преступного мира. Паханы, авторитеты, воры в законе

Строительные бригады, которые возводили штрафные изоляторы, учли пожелания опытных тюремщиков. Благодаря некоторым особенностям камер их постоянные обитатели к 40–50 годам (иногда еще раньше) приобретают туберкулез. Основной контингент тубдиспансеров — бывшие зэки. Выйдя на свободу, они заражают близких, родственников, прохожих, пассажиров. По данным Минздрава, лишь 20–25 процентов больных туберкулезом не побывали в местах лишения свободы. Туберкулез приобрел такую популярность среди контингента, что в зонах открыли областные и республиканские туберкулезные больницы (зачастую они соседствуют с наркологическими лечебницами). До сих пор существуют целые туберкулезные бараки и даже зоны. Их называют могильными. Там не надо прессовать отрицаловку — она сама подохнет от чахотки.

Туберкулез прививался таким образом. Чтобы в камерах постоянно стояла сырость, при отделочных работах в штукатурку добавляли обычную соль. В самом начале строительства между основанием стен и фундаментом клали рубероид. Тогда стены смогут постоянно впитывать из почвы влагу. Повышенная сырость наблюдается после оттаивания стен. Кроме «тубика» зона умеет прививать язву, малокровие, радикулит и прочие хвори. Некоторые специалисты считают, что тюремно-лагерные условия способствуют и онкологическим заболеваниям. По этому вопросу еще предстоят серьезные исследования, но примеры существуют уже сегодня. Московский рецидивист, вор в законе Геннадий Корьков по кличке Монгол, скитавшийся почти тридцать лет по тюрьмам, лагерям и пересылкам, умер в возрасте 64 лет не в «тубанаре», а в столичном раковом центре на Каширке. Обнаружили злокачественную опухоль и у вора в законе Павла Захарова по кличке Цируль. Эти примеры далеко не последние.

Если зимой морят холодом, то летом — духотой, которая по эффективности не уступает минусовым температурам. Старые воры вспоминают, как в тюрьмах среди лета администрация могла открыть на две-три недели отопительный сезон. Очевидец подобного кошмара Д. (Тобольск, 50-е годы) вспоминал: «Мы мочились на простыню и набрасывали ее на батареи. У двух человек пошла носом кровь, еще один потерял сознание. Кто-то мрачно шутил: мол, пора нам в карцер. Там, мол, сейчас прохладнее. В коридоре орали менты: „Ну что, пидары, поджарились? Запомните баньку на всю жизнь. Если не передохнете“. Тогда никто не умер, хотя многие этому удивляются до сих пор».

Летом 1985 года в лагере строгого режима, расположенном под Красноярском, от тепловых ударов скончались пять уголовников. Но самый большой урожай человеческих жизней собрал в начале июля 1995 года Новокузнецкий СИЗО. В один день погибли сразу одиннадцать зэков.

Когда врачи исследовали условия, в которых содержались подследственные, они ужаснулись. Большинство камер были переполнены в два-три раза, столбик термометра поднимался до отметки 51 градус, в такой духоте не могли даже зажечь спичку. После девяти вечера начался ад. Обитатели камер поочередно ложились на пол, стараясь протиснуться поближе к дверям. Многие подследственные умоляли контролера выпустить их в коридор.

Наиболее жарким оказался третий этаж, расположенный под самой крышей. Именно на третьем этаже и находилось большинство погибших. Они лежали на верхних нарах у самой крыши. Зэки погибали незаметно для сокамерников. Со стороны их кончина напоминала обычный сон. Труп обнаруживали лишь спустя много часов.

Неудивительно, что после такой комплексной обработки воровской масти воры-рецидивисты ненавидят тех, кто купил воровскую корону, кто примазался к выстраданному потом и кровью блатному клану. Такое же отношение и к скороспелкам, получившим высший титул блатного мира после первой ходки

или же вообще без таковой. Таких правильные воры называют «апельсинами». Блатари старой закваски считают: если ты не прошел крышку (зону крытого режима), пересылку, карцер, ШИЗО и пресс-хату, ты неполноценный вор, а тем более, не вор в законе.

Рыцари плаща против рыцарей кинжала