Превыше всего

— Не отступится, но и нам ничто не мешает добиваться того, чего хотим мы, — сказала Мириам, порывисто обнимая Кэтрин. — Мы еще как следует не пользовались самым главным нашим оружием, — улыбнулась она.

— Каким оружием? — непонимающе посмотрела на нее молодая женщина.

— Ну, Кэтрин, ты меня удивляешь. Не ты ли уже однажды сумела заставить моего сына плясать под свою дудку? Тебе ничто не мешает сделать это еще раз.

— У меня нет ни малейшего желания, ни возможности пытаться приручить вашего сына, Мириам, — произнесла Кэтрин дрогнувшим от переполнивших ее эмоций голосом.

В памяти ее, будто принесенная издалека волшебным ветром, возникла картина: ненастная ночь, барабанящий в окно дождь под завывания ветра, комната, освещенная пламенем камина, и горячее обнаженное тело мужчины. Она прокашлялась, отгоняя наваждение и неодобрительно посмотрела на графиню.

— Но почему? — спросила Мириам.

— Потому, что я терпеть его не могу! — выпалила Кэтрин и тут же подумала, что, возможно, покривила душой.

Где истина, а где ложь, выдаваемая за правду? Она не верит графу Монкрифу, это бесспорно, слишком много на нем грехов. Он сильно обидел ее, задел гордость и теперь совершил совсем страшный поступок. Но сказать, что она терпеть его не может? Нет, это выражение не это отражает и сотой доли переполнявших ее эмоций. Слишком мягкие слова по сравнению с обуревавшим ее гневом чудовищной силы, заставлявшим думать о поиске пистолета. И найди Кэтрин оружие, она бы, не задумываясь, всадила пулю в сердце графа Монкрифа! Кэтрин заметила, что Мириам Латтимор пристально смотрит на нее, и немного смутилась. Графиня поняла, какие чувства бушуют в ее молодой собеседнице. И ничего удивительного в этом нет. Вспышка, отразившаяся на лице Кэтрин, подсказывала, что ее будет не так легко уговорить участвовать в «охоте на медведя», но, с другой стороны, подтверждала, что графиня на верном пути.

— Допускаю, — спокойно произнесла Мириам, любуясь ставшей от волнения еще красивее Кэтрин, матерью ее внуков, — но сам он, бесспорно, очень увлечен тобой. К тому же он отец Роберта, и я думаю, это не так мало.

— Не могу понять до конца, что вы предлагаете, Мириам. Хотите, чтобы я соблазнила вашего сына с единственной целью исправить его поведение? Меня удивляет хладнокровие, с которым вы пытаетесь осуществить свой план.

Мириам посмотрела на нее с нежностью и любовью.

— Милая моя Кэтрин, пойми: моего сына никак не назовешь холодным человеком. — Она усмехнулась и стала очень похожа на Фрэдди. — Поведение его порой кажется бесчувственным, это так, особенно когда речь идет о ваших отношениях. Можно даже сказать, что оно жестоко. Но холодным его никак не назовешь.

— Это не играет никакой роли, я не желаю участвовать в сделках с ним.

— Но ты уже однажды сделала это!

— Да, и тем более не хочу повторять ошибку. — Она холодно посмотрела на графиню, и в ее строгом взгляде неожиданно мелькнули веселые искорки. — А кроме того, тот дурацкий контракт вроде бы еще действует.

У Мириам промелькнула довольно интересная мысль, но она решила пока не сообщать ее Кэтрин.

— Мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз, — произнесла она и ласково похлопала ее по руке. — Время уже позднее и тебе надо хорошенько выспаться и отдохнуть. У тебя был ужасный день! А детей мы обязательно найдем.

Отдохнуть? Кэтрин не стала говорить, что ей не до отдыха с той самой минуты, как она узнала о пропаже детей. Она не просто беспокоилась о них как любая мать. Ее мучили одновременно страх и чувство вины. С такими чувствами особо не поспишь. А ведь она сразу почувствовала опасность, когда встретилась с Фрэдди. Ей надо было немедленно что-нибудь предпринять для защиты детей. Но она ничего не сделала. Она должна была быть постоянно начеку, зная, что он где-то рядом. А она просто завалилась спать! Кэтрин так устала в тот день от похорон и разговора с графом, что спала как убитая. Вот и выспалась — дети похищены!

Она была тогда в полной панике и только благодаря Майклу сумела взять себя в руки. Это он узнал, что возле Бакстона была нанята кормилица. Он разузнал, что карета, в которой уехала кормилица, была покрыта черным лаком, но без каких-либо гербов или отличительных особенностей. Этого оказалось достаточно. Майкл видел такую карету в Мертонвуде. Когда он убедился, что ее уже нет, то отпали последние сомнения: дети похищены не каким-либо незнакомцем, а собственным отцом. Это немного успокоило Майкла, но только не Кэтрин.

Глава 16