Президенты RU

Простота движений и отсутствие Высших Мотивов показались столь обидны, что Бруно попал под прицельный огонь. Его сожгли.

Бросок на юг начался

14 декабря 1994, «МК»

Первый шаг к теплым водам Индийского океана сделан. Число жертв уточняется

Война началась ранним воскресным утром. Это грамотно. Вероломно, но очень грамотно.

Переговоры были назначены на 12 декабря. Срок ультиматума о разоружении истекает 15 декабря. А войска начали операцию утром 11-го. Почему?

Полуофициальное объяснение звучало так: «Действия войск должны побудить Дудаева к переговорам». Возможно, гибель женщин и детей побудит чеченца к переговорам. А возможно – это побудит его к войне.

Чего добивались «силовики» – Грачев, Степашин, Ерин? Мира? Мир им не нужен. Мир им опасен. В мирное время общество имеет обыкновение (вредную привычку) требовать расследований.

На чеченской войне уже есть потери. Мы знаем, сколько пленных вывезли из Чечни храбрые депутаты. Мы знаем, что в Москву прилетело три «цинка». Но мы не знаем, сколько солдат и офицеров завербовала ФСК (КГБ, ФСБ) России в армии России.

Говорят, не меньше сотни. А вернулось (живых и мертвых) около тридцати. Сколько осталось там на подходах к Грозному, на улицах Грозного? Сгоревших в танках, убитых на улицах и тут же раздетых догола, разлетевшихся на куски?

Как узнать, сколько их было, если контракты подписывались в одном экземпляре и оставались в ФСК?

То, что мертвые нам не нужны, – доказано. Три «цинка», прилетевшие с депутатами, весь день возили по городу. Военные не хотели их брать даже в морг.

Расследование? Но во время войны не бывает расследований. Война – цензура, военная тайна. А после войны… После войны – иди, ковыряйся в братских могилах.

«Где умный человек прячет лист? – В лесу. – А если он хочет спрятать мертвый лист? – Он сажает мертвый лес». Это – из рассказа Честертона о генерале, который убил офицера, а чтоб скрыть убийство – начал обреченную атаку, в которой погиб весь полк. Убитый исчез среди сотен трупов. Генерал, убивший офицера, стал бы преступником. Погубив полк, он стал национальным героем.

Пока в стране мир, рост чиновника – даже военного – определяется его коридорным талантом, умением нравиться, поддакивать, обещать. На войне нужны совсем другие таланты. На войне столичные шаркуны быстро линяют. Закатывается звезда собутыльников (Буденного, Ворошилова). Восходит жестокий Жуков.

Армия и ФСК провалили на Кавказе все «маленькие» дела. Теперь им поручено большое дело. Справятся ли, нет ли – неважно. Все равно маленькие грехи растворятся в большой беде.

По радио в воскресенье звучали удивительные оговорки. Первая же официальная сводка сообщала: «Военнослужащие российской армии начали продвижение на территорию Чечни». Не «армия», не «группировка» – «военнослужащие»! Можно подумать, что отдельные солдатики пошли гулять.

Вторую, еще более удивительную оговорку допустил Грачев. «Аушев[85], – заявил наш министр обороны, – объявил войну президенту России!» Эта фраза – густая смесь ума и откровенности. Грачев выдает желаемое за действительное: он так хочет войны (которая сделает его главным человеком России), что слышит то, чего нет.

Но еще более важно, что Грачев заявил, будто война объявлена президенту страны, а не стране. Грачев подтвердил то, что мы знали и раньше: он – министр обороны президента, а не страны. Грачев не оговорился, а проговорился.

Третья замечательная оговорка (проговорка) принадлежит члену «Выбора России» Юшенкову, председателю Комитета ГД по обороне. На воскресном митинге Юшенков сообщил: «Президент не советуется с нами. Поэтому продолжать поддерживать эту гнусную политику мы долее не можем». Пока советовался – выходит, могли поддерживать.

Дело и слово

ТВ показывало, как по дорогам Чечни, Ингушетии, Дагестана движутся танки, БТРы, жуткие ракетные установки. А дикторы говорили, что это «вводятся части МВД». Это что – ехала милиция?

Весь воскресный день мы слышали о боях, бомбежках, видели горящие танки… Пришла информация о первых погибших, о том, что жители останавливают бронетанковые колонны[86], о том, что избит и забит до смерти министр здравоохранения Ингушетии, пытавшийся своим «жигуленком» преградить танкам дорогу.

Кто и какую ставил задачу этим «частям МВД»? Неужели нельзя отшвырнуть «жигуленок» с дороги? Неужели нельзя отшвырнуть человека, не убивая его?

После всех этих кровавых новостей вечером в воскресенье прозвучало наконец обращение президента России (читайте внимательно):