Прятки с летом

— Тимур, ты дома? А в ответ — тишина. Значит никого нет. Кровать не собрана. Правильно, меня нет, так можно делать что захочет. Лентяй.

Оля почувствовала, как кто-то стаскивает с нее одеяло. Она резко открыла глаза. Беловолосая женщина с сухими чертами лица и яркими голубыми глазами тянула к ней свои руки. Так художники рисуют ведьм или подруг Кондратия. С перепугу Оля закричала. Ответом ей стал такой же пронзительный крик. Женщина отскочила в сторону. Голубые глаза настороженно смотрели на Олю. Оля же смотрела на высокую пожилую женщину. Крючковатый нос, тонкие губы, белесая кожа, сквозь которую видны были синие вены на тонких руках. Тонкие длинные пальцы с ярким красным маникюром. На ушах висели длинные тяжелые золотые сережки. На шее тяжелое колье. Оля еще подумала, как женщине не тяжело все это носить на себе. Голубой брючный костюм довершал картину. Оли она казалось дамой, сошедшей с картины старинного художника. И эта дама молча разглядывала Олю. После минутной паузы она развернулась и вышла из комнаты.

Оля никогда еще не чувствовала себя так глупо. Она сидела на диване, поджав ноги, и думала как быть. Если бы ее одежда не висела на сушилки, что стояла на кухне, то она сбежала бы домой. Сейчас же надо было выйти из комнаты. А на кухне сидела эта странная женщина, с которой Оля встречать не хотела. Она даже не знала, что сказать. Поэтому просто сидела в комнате и ждала возвращение Тимура.

Он вернулся где-то через полчаса. Оля услышала, как хлопнула дверь. Подавив порыв выскочить из комнаты, она решила немного выждать.

— Мам, а ты чего не позвонила? Я бы тебя встретил, — сказал он.

— Сюрприз решила сделать. У меня клубника созрела. Помнишь я в тепличке посадила. Десять кустов столько ягод дали. И такие красивые, как на картинке! Вот решила тебе привезти. А тут сюрприз меня ждал, — ответила она.

— Ты про Олю?

— Я кажется ее напугала, — громким шепотом ответила женщина.

— А где твои очки?

— Наверное забыла. Они мне не идут. Выгляжу в них как черепаха.

— Сама такие выбрала. Я тебя предупреждал. Подожди, сейчас запасные принесу, — ответил ей Тимур. Он зашел в комнату. Первое, что он увидел, так это растрепанную Олю со злым взглядом. Нахохлилась и молчит. От ее такого воинственного вида захотелось улыбнуться. Он достал с полки футляр с очками и подошел к Оле и сел перед ней. Она настороженно на него смотрела. — Скучала?

— Даже не думала, — ответила она.

— Чего у вас случилось?

— Ничего. Все нормально, — она посмотрела в сторону телевизора, словно ее так сильно заинтересовала реклама колготок.

— Раз все нормально, то пойдем клубнику есть.

— Не хочу. Я…

— Пойдем есть клубнику, пить чай и знакомиться с моей мамой, — перебил ее Тимур.

— Хватит меня перебивать! Что за манеры такие? — Оля недовольно посмотрела на него.

— Не злись.

— Теперь еще мне запрещаешь эмоции испытывать? Тиран!

— Немного, — улыбнулся Тимур. — Что поделать, Оль, но я не живу в вакууме, как ты. У меня есть друзья, есть мама. Придется привыкнуть к этому. Понимаю, что тяжело, но…

— Зачем мне это нужно? — тихо спросила Оля.

— Я тебе чуть позже отвечу на этот вопрос. А пока пойдем пить чай.

— Не в таком же виде!

— У тебя очень милый вид, — возразил Тимур. Он ладонями пригладил ее волосы. Оля на миг закрыла глаза. Как кошка замурлыкать готова была. Тут же устыдилась за свою реакцию на неожиданную ласку. Посмотрела на него исподлобья. Он взял ее за руку. Услышал, как она вздохнула. — Пойдем.

— Мам, держи очки. Это Оля. Оля, моя мама, Диана Тимофеевна.

— Приятно познакомиться, — ответила Оля, встряхнув головой, убирая с глаз выбившуюся прядь. А взгляд… С таким на баррикады идти. Она словно к войне приготовилась.

— Какая ты маленькая. Я привыкла, что у Тимура все дамы высокие. Понятно почему я тебя не заметила, а без очков еще вижу плохо.

— При этом ты их почти не носишь, — заметил Тимур.

— Они мне не идут. Старят. Уши кривые, поэтому оправу подобрать сложно. Никогда не думала, что у меня такие кривые уши.

— У тебя нормальные уши. Ты выбираешь себе очки экстравагантные, а не практичные.

— Простые оправы скучные, — ответила Диана Тимофеевна. — А ей восемнадцать лет есть?

— Есть. Почти тридцать, — ответила Оля, сама же поглядывала в сторону вещей, которые висели на сушилки.

— А не скажешь. Хотя я в твоем возрасте тоже неплохо выглядела, — ответила Диана Тимофеевна. — Тимур, ты мог бы и предупредить, что у тебя новая подруга.

— Я так понимаю, что ты специально моих бывших упоминаешь? — спросил Тимур.

— А я разве чего-то такого сказала?

— Ничего мам. Оль, не стой как чужая.

— Нет, я не могу понять чем ты недоволен, — Диана Тимофеевна, нахмурив брови, посмотрела на сына.

— Кто тебе сказал, что я недоволен? Тебе кажется, — ответил Тимур. Оля осторожно села за стол. Поджала губы. Видно было, что разговор ей не нравился. А мама решила его окончательно добить.

— Я была уверена, что Мила…

— Заканчиваем разговоры о бывших. Милы, Тани и Маши остались в прошлом. Я на Оле женюсь. Осенью, — ответил Тимур.

— Теперь мне надо сесть, — сказала мама.

— Не пойду я за тебя замужем, — возразила Оля.