Причастие, или Интеллект любви

Но является ли любовь удовольствием? Можно ли сказать, что радость и удовольствие по сути своей есть одно и то же? Без понимания природы удовольствия нет глубин, ведущих к радости. Вы не в состоянии призывать радость. Радость случается. А вот удовольствие я могу призывать, могу к нему стремиться. Если удовольствие — это любовь, такую любовь можно культивировать.

Но может ли существовать любовь, когда налицо скорбь, если под скорбью понимать все то, о чем мы говорим? Разве в скорби нет известной доли жалости к самому себе? Каковы же взаимоотношения между всем этим и любовью? Существует ли в любви зависимость? Обладает ли любовь свойством «меня» и «тебя»?

Когда нет бегства от скорби, тогда есть любовь. Страсть — это пламя скорби, и это пламя можно зажечь лишь в том случае, когда нет бегства и нет сопротивления. Что же это значит? Это значит, что скорбь не содержит в себе качества раздвоения.

Но ведь скорбь есть боль! Странным образом, в древних текстах говорится, что кама (любовь), агни (огонь) и яма (смерть) — одно и то же. Они расположены на одном уровне и они тождественны. Они создают, очищают и разрушают, чтобы опять создавать.

Когда энергия не рассеивается в бегстве, она преобразуется в пламя страсти. Сострадание означает страсть ко всему. Сострадание и есть страсть ко всему.

ВИДЕТЬ И СЛЫШАТЬ ИСКУССТВО И КРАСОТУ

Вопрос. Могу ли я познать совершенство?

Кришнамурти. Возможно, можете. Пока вы спекулируете, изобретаете, проецируете, говоря, что что-то уродливо, а что-то совершенно, вы составляете представление о совершенстве. Но представление о совершенстве, как и ваша вера в Бога, не имеет никакого значения. Совершенство есть нечто, что не зависит от момента. Совершенство не может быть задумано. Только душа, которая очень тиха, ничего не планирует заранее, не изобретает и не проецирует, — только она может познать мгновение совершенства, момент, таящий в себе совершенство.

Когда я говорю, что у любви нет ни завтра, ни вчера, что любовь существует, когда нет центра, — то это является реальностью для меня, но не для вас. Вы можете цитировать это или сформулировать по-иному, но это не представляет никакой ценности. Вы должны понять это для самих себя. Но для такого понимания нужно обладать свободой смотреть без всякого осуждения, без всякого оправдания, без всякого согласия или несогласия.

Но смотреть — это одна из наиболее трудных вещей в жизни, так же как слушать. Смотреть и слушать — это одно и то же. Если ваши глаза слепы от ваших невзгод, вы не можете видеть красоту солнечного заката. Большинство из вас утратило связь с природой. Цивилизация вызывает тенденцию все большего и большего роста городов. Мы становимся все более и более городскими людьми. Мы живем в перенаселенных квартирах и имеем очень мало пространства даже для того, чтобы видеть небо вечером и утром. И поэтому мы утрачиваем связь с природой, с большей частью ее красоты. Я не знаю, заметили ли вы, сколь немногие из нас видят солнечный восход или закат, лунный свет или его отражение в воде?

Утратив связь с природой, мы, естественно, стараемся развивать интеллектуальные способности. Мы читаем великое множество книг, посещаем великое множество музеев и концертов, смотрим телевизионные передачи и располагаем многими другими развлечениями. Мы бесконечно цитируем идеи других людей, много думаем и говорим об искусстве. Почему же так получается, что мы настолько зависим от искусства? Не является ли оно формой бегства или стимулирования? Если вы пребываете в непосредственном контакте с природой, если вы следите за полетом птицы, за взмахами ее крыльев, если вы видите красоту каждого движения облаков, теней на холмах или красоту чьего-то лица, как вам кажется, захотите ли вы идти в какой-то музей смотреть какую-то картину? Быть может, именно потому, что вы не знаете, как смотреть на все окружающее, вы прибегаете к какому-то виду наркотика, который стимулировал бы вас видеть лучше.

Есть рассказ об одном религиозном учителе, который каждое утро беседовал со своими учениками. Как-то утром, когда он вошел и приготовился начать, прилетела маленькая птичка, уселась на подоконнике и стала петь. Она пела всем сердцем. Затем она улетела. Тогда учитель сказал: «На этом сегодняшнее занятие закончено».