Причуда. В 16:50 от Паддингтона. Испытание невиновностью

— Да, верно. Теперь это старое название, вероятно, подходит ему больше, чем то, которое придумала миссис Аргайл… Короче, к сороковому году у нее уже было человек шестнадцать детей, главным образом из тех, о ком не заботились родители, или из отставших во время эвакуации от своих семей. Для детей делалось буквально все возможное. Дом у них был просто великолепный. Я как мог увещевал миссис Аргайл, говорил, что после войны детям, привыкшим к такой роскоши, будет трудно возвращаться в свои дома. Но она моих советов не слушала. Она была слишком привязана к этим детишкам. Кончилось тем, что часть из них — сирот и тех, кто практически лишился дома, — она оставила в своей семье. Таких оказалось пятеро: Мэри, впоследствии вышедшая замуж за Филипа Дарранта, о ней я уже упоминал; Майкл — теперь он работает в Драймуте; Тина, полукровка; Эстер, ну и, конечно, Жако. Дети относились к мистеру и миссис Аргайл как к родителям. Все они получили самое лучшее образование, какое только можно купить за деньги. Одним словом, если бы условия, в которых эти дети росли, что-нибудь значили, то они должны были бы далеко пойти. Им дали все, что только можно пожелать… Джек, или Жако, как они его называли, рос неблагополучным ребенком. В школе украл однажды деньги, и его пришлось оттуда забрать. Когда учился на первом курсе в университете, тоже попал в неприятную историю. Он всегда отличался буйным нравом. Впрочем, это вы, наверное, уже поняли. Дважды, когда Джек совершил растраты, Аргайлы улаживали скандалы. И не просто улаживали, они давали ему деньги, чтобы он начал новое дело, но все впустую — каждый раз он терпел неудачи. После смерти Джека Аргайлы назначили его вдове годовое содержание и до сих пор продолжают его выплачивать.

— Его вдове? А мне даже не сказали, что он был женат.

— О Господи! Это мое упущение! — Маршалл досадливо щелкнул пальцами. — Совсем запамятовал! Конечно, вы же не читали газет! Должен заметить, что никто из Аргайлов и не подозревал, что Жако женился. Его жена явилась в «Солнечный мыс» на следующий день после того, как его арестовали. Она была в отчаянии. Мистер Аргайл очень доброжелательно к ней отнесся. Эта молодая женщина служит платной партнершей в драймутском дансинге[236]. Наверное, я потому забыл вам о ней рассказать, что она буквально через месяц-другой после смерти Джека снова выскочила замуж. Ее нынешний муж, по-моему, электромонтер.

— Мне надо с ней повидаться, — сказал Артур и, помолчав, сокрушенно добавил: — Она первая, с кем мне следовало бы повидаться.

— Разумеется. Адрес я вам дам. И как это я забыл про нее, когда вы приходили ко мне в прошлый раз, ума не приложу!

Артур молчал.

— Ее роль столь… гм… ничтожна, — продолжил Маршалл, будто стараясь оправдаться, — что даже газетчики не слишком ее осаждали. В тюрьме она его ни разу не навестила и вообще не проявляла к нему никакого интереса.

Артур что-то сосредоточенно обдумывал.

— Не могли бы вы точно мне сказать, — наконец заговорил он, — кто находился в доме в тот вечер, когда убили миссис Аргайл?

Маршалл кинул на него быстрый взгляд.

— Естественно, Лео Аргайл и младшая дочь Эстер. Еще в доме гостили Мэри Даррант с мужем. Он инвалид и только что вышел тогда из больницы. Была также Кирстен Линдстрем — вы ее, наверное, видели. Она медицинская сестра и массажистка, с первых дней жила в доме, помогала миссис Аргайл в приюте, она и сейчас его опекает. Майкла и Тины не было — Майкл работает в Драймуте, занимается продажей автомобилей, а Тина служит в Редмине, в местной библиотеке, там и живет.

Маршалл помолчал.

— В доме также была и мисс Воэн, — добавил он, — секретарь мистера Аргайла. В тот вечер она ушла, когда тело еще не было обнаружено.

— Я ее видел. Кажется, она очень… привязана к мистеру Аргайлу.

— Да… да. Думаю, вскоре объявят об их помолвке.

— Вот как!

— После смерти жены он был очень одинок, — сказал Маршалл. В его тоне проскользнуло что-то вроде легкого осуждения.

— Ну да, конечно, — отозвался Артур. — А что вы можете сказать о мотивах преступления, мистер Маршалл?

— Должен признаться, это для меня до сих пор полная загадка, дорогой доктор!

— В самом деле? Позвольте вам не поверить! Вы же сами сказали, что все факты налицо.

— Видите ли, прямой денежной выгоды от смерти миссис Аргайл не получил никто. Она издавна имела ряд дискреционных[237] доверительных фондов. Такая форма, как вам должно быть известно, в наши дни широко распространена. Эти фонды учреждены на имя всех детей. Управляются они тремя доверенными лицами — мною, Лео Аргайлом и еще одним юристом из Америки, дальним родственником миссис Аргайл. Фонды, кстати, включающие очень большую сумму, распределяются доверенными лицами таким образом, что преимуществом пользуется тот из детей, кто больше всего нуждается в помощи.

— Ну а мистер Аргайл? Принесла ли ему смерть жены какую-либо финансовую выгоду?

— Нет. Ну разве что очень незначительную. Большая часть ее состояния, как я уже сказал, размещена в этих фондах. Она завещала ему свое имущество, но оно оценивается довольно скромной суммой.