Приготовься умирать

– Этот булыжник мог нас обоих угробить, – сказал Ланс. – Если это дело рук Адама, значит, его гнев становится все сильнее.

Ланс снова посмотрел на свое лобовое стекло. Так могут поступить лишь в приступе ярости.

Действовал ли он по плану? Специально ждал их у дороги или просто бежал прочь от дома Элизы, увидел их машину и подобрал с земли камень? Ведь было довольно-таки темно…

– Слушайте, мы не можем утверждать, что это сделал Адам. Не занимайтесь домыслами. Подобное непреднамеренное нападение мог совершить кто угодно из числа тех нескольких десятков бунтующих, торчавших под домом мисс Пауэлл. Вокруг темень, откуда ему знать, что это едете именно вы? Он увидел свет фар и, возможно, очертания кузова, характерные для внедорожника, но узнать конкретный автомобиль в такой ситуации совершенно невозможно.

Ланс еще раз проиграл у себя в голове цепочку событий.

– Кто-то мог наблюдать за домом, увидеть наш отъезд и сообщить ему об этом.

– Думаете, тут действовала целая компания? – скептически спросил помощник.

– Как вариант, – объяснил Ланс. – Нам ведь известно, что он притащил с собой двоих друзей. А возможно и больше.

– Посмотрим, – сказал помощник таким тоном, что Ланс понял: на проработку этой версии можно не рассчитывать.

Поверхность камня была шероховатой, что начисто лишало возможности обнаружить на ней какие-либо отпечатки. Из темноты вдруг появились желтые мигающие фонари, и через минуту к ним подъехал автовоз. Он съехал на обочину и с противным звуковым сигналом начал сдавать назад, подруливая к джипу.

– Я вернусь к работе, с вашего разрешения. Если найдем Адама, я вам сообщу. – Помощник сел в машину и уехал.

Пока водитель поднимал джип на борт, Ланс позвонил Морган и сообщил новости.

– Я могу приехать к тебе и переночевать на диване, – предложил Ланс. – Мне что-то неспокойно. На данный момент нам нужно исходить из того, что это он бросил камень, и его гнев выходит за пределы разумного. Он хочет либо наказать тебя за защиту Хейли, либо и вовсе сделать так, чтобы ты не смогла участвовать в процессе.

– Со мной будет Стелла, – сказал Морган. – Она, кстати, принесла хорошие новости: Макфарленду отказано в залоге, так что на какое-то время мы можем о нем забыть.

– И правда, новости отличные.

– Дедушка сказал, что мы можем завтра взять его машину. К тебе утром заехать, или встретимся в офисе?

Ланс жил в шести кварталах от агентства «Расследования Шарпа».

– Давай в офисе. – Он хотел прийти в офис пораньше, и лучше даже пройдется пешком, чтобы не мешать ей спокойно проводить детей в школу.

Водитель грузовика махнул Лансу рукой.

– Мне пора, – сказал он Морган.

– Ладно, увидимся утром. – От чувств ее голос всегда становился чуть хриплым. – Люблю тебя.

– И я тебя. – Головой он понимал, что Морган с сестрой прекрасно могли постоять за себя, но сердце никак не желало внимать голосу разума, сохраняя внутри чувство беспокойства. – Только обещай выспаться!

– Обещаю! – сказала она и положила трубку.

Спустя час с небольшим, передав машину на попечение сотрудников автомастерской, Ланс подъехал на эвакуаторе к своему дому и с удивлением уставился на окна: в них горел свет. Внутри кто-то был, а ключи были только у двух человек, и с одним из них, Морган, он говорил совсем недавно.

– Спасибо. – Ланс сунул водителю эвакуатора чаевые и направился к крыльцу. Маловероятно, что грабители стали бы зажигать свет, но лучше быть осторожным, чем мертвым. Стоя сбоку от двери, он отпер ее и осторожно толкнул внутрь.

– Это я! – раздался голос Шарпа.

Ланс вошел, снял куртку, повесил ее в шкафу в прихожей и двинулся на кухню. Там он обнаружил Шарпа, наливающего себе в стакан со льдом виски. Шарп вообще редко пил алкогольные напитки, изредка позволяя себе органическое пиво, а потребление виски обычно ограничивалось одним стаканчиком в канун Рождества.

– Никак не мог прийти в себя и решил прогуляться. – Он взял второй стакан, аккуратно налил в него виски на один палец и передал Лансу.

– Адский денек выдался, – сказал Ланс, беря в руку стакан.

– Это точно. – Шарп сделал глоток виски и вышел из кухни. Он миновал пианино, которое находилось в столовой, исполняя роль стола, и оказался в примыкающей к ней гостиной. Остановившись перед стеклянными дверями, ведущими в патио, он вперил взгляд в темноту двора.

Выждав некоторое время и не услышав от Шарпа ни звука, Ланс подошел к инструменту и присел. Шарп заговорит, когда будет готов. Ланс сделал глоток, затем поставил стакан с виски сверху на пианино и провел пальцами по клавишам, выбросив из головы все мысли. Взяв первые несколько аккордов «Desperado»[24], он понял: то, что нужно. Музыка всегда была для него отдушиной: растекаясь по всему телу, она успокаивала и проясняла голову.

Стихли последние ноты, и Шарп тряхнул льдом в своем стакане: