Прииск «Безымянный»

Главным центром золотодобычи вскоре стал Урал. В середине XVIII столетия недалеко от Екатеринбурга крестьянин Марков открыл крупное месторождение рудного золота. Месторождение назвали Берёзовским. Для его разработки построили первый в России золотодобывающий рудник, работающий до сих пор. Всё шло хорошо, пока одному горняку не пришла в голову странная, на первый взгляд, мысль – проверить отвалы Берёзовских рудников. К его неописуемой радости, в них оказалось много золота, потерянного при обогащении руды. Тем горняком был Лев Иванович Брусницын.

Найденное золото требовалось как-то извлекать из отработанной породы, но как? И Брусницын стал экспериментировать. Так, в 1814 году он разработал новый способ промывки и получения золота из отвалов породы. Фактически он изобрёл технологию добычи золота из россыпей при промывке песков бутарой. С помощью своего же изобретения Брусницын нашёл золотые россыпи на Березовке, Пышме и других уральских реках, а вскоре россыпное золото обнаружили в бассейне реки Миасс и вдоль всего Уральского хребта.

Брусницынский метод промывки россыпей быстро распространился в Сибири, на Алтае и во многих других регионах России. Этому способствовало решение Российского государства о снятии с 1826 года запрета на добычу драгоценного металла. Тысячи охотников фарта устремились по сибирским рекам в поисках своего счастья. Они продвигались на север и восток, в приморскую тайгу и на Чукотку. Так, благодаря вольным старателям оказались открыты новые месторождения и даже целые золотоносные районы. В их числе – Алданская провинция.

– О поисках золота на Алдане написана не одна книга. – Фишкин показал на геологическую карту. Розовым цветом на ней значились древние породы, занимающие значительную территорию на юге Якутии и в Забайкалье. – Это целый пласт в истории освоения России.

– Насколько я знаю, золото на Алдане известно ещё с конца XIX века. То есть задолго до официального открытия «Золотого Алдана» в 1923 году. А с 1895 года амурские золотопромышленники добыли на Алданских приисках более тысячи пудов золота. – Фёдор включил калькулятор, засветившийся зелёными огоньками, и быстро посчитал. – Это более шестнадцати тысяч килограммов, – сообщил он радостно. – В год больше полтонны. Ничего себе выдавали амурские старатели на-гора! Вот тебе и открытие века, приписываемое Советам.

Фишкин с интересом посмотрел на Закатова, не зная, как отнестись к его сообщению.

– Откуда у тебя эти цифры? – наконец спросил он.

– Да всё оттуда же – из читинских геологических фондов. Я там накопытил несколько сводок по истории освоения региона и ещё довольно много чего интересного. Такого не почерпнёшь из нашей печати. Вот смотри!

Закатов показал общую тетрадь в коричневой обложке. Корявым размашистым почерком в ней оказалось исписано десятка два страниц. Фишкин открыл первую попавшуюся:

«Добыча золота на Алдане увеличилась с 4832 кг в 1923/24 г. до 9387 кг в 1936 г. Таким образом, Алдан опередил по годовой добыче Ленские золотые прииски (8560 кг), Дальний Восток (7760 кг) и другие прииски СССР. По суммарному объёму добытого драгоценного металла Якутия занимала первое место в СССР. Её удельный вес в общесоюзной добыче золота составлял 22,6 % в первой пятилетке и 12,9 % – во второй».

– Получается, в Якутии до войны добывали примерно шестую часть золота, – оторвавшись от тетради, задумчиво покачал он головой. – Мне кажется, здесь что-то не так.

– Это, считай, только на одном Алдане. В то время ещё не знали ни Индигирки, ни Колымы, ни Кулара, не было и других золоторудных районов. Правда, золотишко мыли ещё на Аллах-Юне, но там, по-видимому, брали крохи.

Фишкин нервно заёрзал на стуле и, отдав тетрадь, почесал затылок. Стало видно, что Закатов задел за живое.

– Мягко говоря, ты, Федя, не прав, – сдерживая себя, сказал он как можно спокойней. – Золото добывали везде. В XIX веке самыми крупными сибирскими месторождениями считались знаменитые Ленские прииски, входившие до 1898 года в состав Якутской области. Кроме того, добыча золота велась на Лебедином прииске, расположенном в Сутамском и Тимптонском золотоносном районах, Тунгирском, Тыркандинском и Кабактанском приисках. И ещё: до войны уже во всю пошло «дальстроевское» золото с Колымы. Заключённые рабским трудом вносили свой вклад в общее дело. Сколько там добывали, я, к сожалению, не скажу – сведения закрытые, а что касается юга Якутии, то, пожалуйста: до 1921 года Ленские прииски дали около тридцати шести тысяч пудов золота, а Лебединский, Тунгирский, Тыркандинский и Кабактанский всего более тысячи. Учитывая примитивные условия разработки россыпей, существовавшие в то время, это тоже немало. Тогда ещё не изобрели ни бульдозеров, ни гидромониторов – всё заменяли примитивные приспособления для промывки песков: кирки, лопаты, бутара и, конечно, ручной труд. Добыча золота всегда была связана с каторжной работой. Без этого металла не получишь.

– Конечно, пахать надо везде. Зато этот труд очень хорошо вознаграждался. Золотоискатели до сих пор у нас в почёте.