Прихвостень

– Да потому что они так далеко от города, нам не придется объясняться со стражей, – ответил я, – они сейчас оставят детишек, аспиды их сожрут, и тогда явятся за их душами наши долгожданные мавки. Мы же ради этого сюда пришли.

– Ради этого?! – Агния откинула все-таки мою руку и опять выглянула из–за камня.

Стражники связывали детей принесенными с собой веревками. Те не сопротивлялись – в их городе это было, в какой–то мере, нормой. А, может, их просто обманули.

– Да, ради этого, – спокойно ответил я ей. – Если не выдержишь, не смотри.

– Я не буду смотреть на это, – сказала она. – Отпусти меня.

– Я и не держу тебя, – и, словно в доказательство, показал ей свои открытые ладони.

– Нет, верни мне боль, – Агния посмотрела мне прямо в глаза. – Если этим детям не рады в этом мире, я заберу их отсюда.

Я молчал. Порыв, конечно, благородный, но такое здесь происходит слишком часто, чтобы можно было всех спасти. Тем более, мы пришли сюда вовсе не для спасения парочки случайных детишек.

– Пожалуйста, – она потянула меня за воротник плаща так, чтобы я тоже видел, как уже третьего ребенка обворачивают веревкой. – Я не знаю, какие цели ты преследуешь. Но ты мне сказал, что хочешь спасти людей от этих каменных гигантов. Так скажи, разве конкретно эти дети не заслуживают спасения?

Я опустил голову и вырвался из ее хватки. Мы пришли сюда ради встречи с мавками, не наше это дело. Да и…

– Там целый город, где–то за этими каменными гигантами. Мы сейчас будем спасать пятерых детей, а их принесли в жертву для того, чтобы целый город жил.

– Всего пару ночей, – ответила она. – А стоят ли живущие там люди жизни, если готовы для своей безопасности убивать детей?

– Там есть и другие дети…

– Там есть и взрослые, способные их защитить. А у этих детей, кроме нас, никого.

– Не мы будем убийцами.

– Мы. – она неотрывно смотрела на меня, – Понимаешь? Мы. – она обернулась к связанным детям, стражники уходили. – Я потеряла уже одного ребенка, и я не выдержу, если по моей вине погибнет еще хоть один, – прошептала она.

Тьма наступила. Я услышал крики нескольких аспидов, до меня донеслись всхлипы одного из детей. Я протянул руку для того, чтобы утащить за собой Агнию за какой–нибудь камень подальше, но ее рядом со мной не было.

– Черт! – я выглянул, но увидел только ее спину. Она бежала к детям, а стражники были слишком далеко, чтобы обратить на это внимание. – Агния! – я тоже выбежал из–за камня и побежал следом за ней, но поздно – эта дура уже отвязывала детей.

И что дальше – бегать с ними, пока аспиды не нагонят? Пытаться вернуться в город, из которого их выкинули? Драться? Ни у меня, ни у нее нет никакого оружия.

Агния развязала уже почти всех, остался только взлохмаченный мальчуган в слишком большой для него рубахе. Я был совсем близко, схватил ее за руку и попытался оттащить, но тщетно.

– Они сейчас будут здесь! – я имел в виду аспидов, и она меня поняла.

– Давай заберем их отсюда! Помоги мне! – и вновь она принялась отвязывать мальчишку, остальные дети столпились вокруг нас, похоже, не совсем понимая, что происходит.

– Черт! – они смотрели на меня. Две девочки и два мальчика. В их глазах стояли слезы. Испуганно они иногда оглядывались на приближающиеся крики аспидов, но не бежали. – Ты когда–нибудь перемещалась с попутчиками, не одна?

– Нет, но я… – Агния отвязала последнего, и тот присоединился к остальной группке.

– Давайте соберемся в кружок и возьмемся за руки, – обратился я к детям, и те, переглянувшись, стали выполнять указание.

– Мы сейчас будем играть? – спросила самая смелая из них, стирая со щек слезы.

– Вроде того, будет весело, – я тяжело вздохнул и обернулся к Агнии. Та только хмурилась, глядя то на меня, то на девчонку. Она не понимала языка, на котором мы говорили. – Сейчас я отпущу твою душу. Возьми за руку одного из них, – сказал я девушке и та без лишних разговоров сделала сказанное. – Будет очень больно, но, когда ты почувствуешь боль, поддайся притяжению любого из миров, и мы переместимся.

Я увидел первого аспида, с крыльями и клювом, он только показался из–за каменных тел гигантов. Я взял ее за руку и отпустил ее душу.

Я посмотрел на нее. Ее лицо скорчилось от боли, а потом она стала пропадать, ее ладонь буквально таяла в моей руке, и я сжал покрепче ее пальцы.

– Помни о детях, – сказал я, и почувствовал, что она потянула меня за собой, и дети, один за другим таяли у меня на глазах.

Мир тускнел у меня перед глазами. И, когда я закрыл глаза, уже не понимая, исчезаю я или мир вокруг.

– Дяденька, – я услышал тонкий голосок и приоткрыл глаза. Надо мной кружком стояли пятеро детей. И та же девочка, с короткими волосами и огромными для ее личика голубыми глазами, обратилась ко мне. – Дяденька!

– Алатырь, – я сел на колени, потом поднялся на ноги, голова кружилась. – Меня зовут Алатырь.

– Где мама? – спросил кто–то другой из толпы детишек, и остальные нестройным гомоном подхватили вопрос.