Приключения

Монах жестом призвал всех к молчанию и обратился к слуге: :— Кто эти представители республики? — спросил он, — Падре, это чиновники правительства и, судя по всему, высокого ранга. — Чёго они хотят? Чтобы их допустили к донне Виолетте. — Пока еще есть надежда! — сказал монах, вздохнув с облегчением. Он пересек комнату и отворил дверь, ко¬ торая вела в дворцовую часовню. Скройтесь в этой свя¬ щенной обители, дон Камилло, а мы станем ждать объяс¬ нения столь неожиданного визита. Поскольку нельзя было больше терять ни минуты, герцог тотчас же исполнил приказание монаха. Он вошел в молельню, и, как только за ним закрылась дверь,; до¬ стойного всяческого доверия слугу послали за теми, кто ждал снаружи. Однако в комнату вошел только один из них. С пер¬ вого взгляда ожидавшие узнали в нем. человека важного, известного правительственного сановника, которому часто поручалось выполнение тайных и весьма тонких дел. Из почтения к тем,, чьим посланником он являлся, донна Виолетта пошла к нему навстречу, и самообладание, свой¬ ственно^ людям высшего света, вернулось к ней* — Я тронута вниманием моих прославленных и гроз¬ ных хранителей, — сказала она, благодаря чиновника за низкий поклон, которым он приветствовал богатейшую наследницу в Венеции. — Чему обязана я этим посеще¬ нием? Чиновник с привычной подозрительностью огляделся по сторонам й затем, внЪвь поклонившись, отвечал: — Синьорина, мне приказано встретиться с дочерью республики, наследницей славного дома Тьеполо, а также донной Флориндой Меркато, её наставницей, отцом Ан- сельмо, »приставленным к ней духовником, и со всеми остальными, кто удостоен ее доверия и имеет удоволь¬ ствие наслаждаться ее обществом. — Те, кого вы ищете, — перёд вами. Я — Виолетта Тьеполо; я отдана материнскому попечению этой синьоры, а этот достойный кармелит —мой духовный наставник. Нужно ли позвать всех мойх домочадцев? — В этом нет необходимости — мое поручение скорее личного свойства. После кончины вашего достопочтенного 185

и поныне оплакиваемого родителя, славного сенатора Тье¬ поло, радение о вашей персоне, синьорина, было поруче¬ но республикой, вашей естественной и заботливой покро¬ вительницей, особому попечению и мудрости синьора Алессандро Градениго, человека прославленных и высоко ценимых достоинств. — Все это правда, синьор. — Хотя отеческая любовь правительственных советов могла показаться вам уснувшей, на самом деле она всегда оставалась недремлющей и бдительной. Теперь, когда возраст, образование, красота и другие совершенства их дочери достигли столь редкостного расцвета, им угодно связать себя с ней более крепкими узами, приняв заботу о ней непосредственно на себя. — Значит ли это, что синьор Градениго не является более моим опекуном? — Синьорина, ваш быстрый ум позволил вам сразу проникнуть в смысл моего сообщения. Этот прославлен¬ ный патриций освобожден от столь ревностно и тщательно выполнявшихся им обязанностей. С завтрашнего дня но¬ вые опекуны возьмут на себя заботу о вашей драгоцен¬ ной персоне и будут исполнять эту почетную роль до тех пор, пока мудрость сената не соизволит одобрить та¬ кой брачный союз, какой не будет унизителен* для вашего знатного имени и достоинств, могущих украсить и трон. — Предстоит ли мне расстаться с дорогими мне людьми? — порывисто спросила Виолетта. — Положитесь в этом на мудрость сената. Мне неиз¬ вестно его решение касательно тех, кто давно живет с вами, но нет никаких оснований сомневаться в его чут¬ кости и благоразумии. Мне остается только добавить, что, пока не прибудут люди, на которых теперь возложена почетная обязанность быть вашими покровителями и за¬ щитниками, желательно, чтобы вы по-прежнему соблю¬ дали обычную для вас скромную сдержанность в приеме посетителей и чтобы двери вашего дома, синьорина, были закрыты для синьора Градениго точно так же, как и для других представителей его пола. — Мне не позволено даже поблагодарить его за по¬ печение? — Он уже многократно вознагражден благодарностью сената. 186

— Чему обязана я этим посещением? — спросила донна Виолетта важного сановника,