Приключения десяти принцев

И вот царь, если он знаток всех правил государственного управления, ни днем, ни ночью не имеет ни минуты спокойствия, вечно трудится и постоянно беспокоится. Где ему тут думать о всемирном господстве, (которое ему обещано учителями государственных наук). Даже за своим маленьким княжеством он не в состоянии усмотреть. С другой же стороны, раз царь слывет за знатока политики, то все, что он делает: дает ли подарки, осыпает ли почестями, скажет ли ласковое слово, — всегда предполагается, что все это глубоко обдумано, и поэтому никто ему не верит. Всеобщее недоверие есть начало гибели государства. Люди вообще благоденствуют только постольку, поскольку их жизнь идет (естественно), вне теории. Для нее не нужно науки. Ребенок, питающийся грудью матери, умеет применять все нужные для этого средства. Поэтому прочь всякие правила и ограничения! Будем всласть наслаждаться чувственными удовольствиями!

Конечно, найдутся министры, которые будут говорить: «Вот так-то нужно обуздывать свои чувства, таким-то образом нужно отделаться от шести своих (внутренних) врагов[152]

(от любви, ненависти, гордости и т. д.), постоянно нужно применять к своим и чужим методы примирения и другие (политические средства)[153]

, ни на одну минуту не нужно забывать соображения в пользу мира и войны, ни одной минуты не нужно отдавать удовольствиям!» Но льстецы министры, которые так говорят, в то же время проживают украденные у тебя деньги в домах услужливых женщин. Что говорить об этих маленьких людях! Разве самые твердые из министров, составители законов, такие, как Шукра, Ангирас, Вишалакш, Бахудантипутр, Парашар и другие[154]

, — разве они сами покорили своих шесть внутренних врагов? Разве они следовали своему собственному учению? Ведь они также начинали всякие дела, видели и удачу и неудачу, и много есть примеров, что неученые люди прекрасно водят за нос самых ученых.

Ведь чего только нет у вашего величества: происхождение от рода, чтимого всем человечеством, лучшая пора молодости, красота и беспредельное богатство! И все это пройдет напрасно, если ты отдашься науке, которая всех от тебя оттолкнет, лишит тебя всяких удовольствий и вовсе тебя не избавит от сомнений во всех твоих делах, когда ты будешь размышлять о множестве всяких возможностей. Ведь у тебя есть десять тысяч слонов, триста тысяч всадников и неисчислимая пехота. Твое казначейство переполнено золотом и драгоценностями, и, если бы весь свет в продолжении тысячи мировых периодов[155] стал бы жить на счет твоей казны, она все-таки не опустела бы. Что же, разве тебе этого недостаточно? Разве нужно тебе еще протягивать руки к чужому? Что же, в самом деле, человеческая жизнь? Ведь она длится не больше четырех, пяти дней, а та ее часть, когда можно наслаждаться жизнью, самая малюсенькая. Дураки те, которые всю жизнь приобретают и умирают (за этим занятием). Они не в состоянии насладиться даже крошкой того, что приобрели. Но стоит ли много об этом говорить! Передай всю тяжесть управления преданным тебе друзьям, которые способны нести ее, а сам наслаждайся обществом своих жен, которые прелестны как нимфы небесные. Слушай пение и музыку, устраивай попойки, соединенные с веселыми разговорами, смотря по времени года, и вообще устрой так, чтобы имело смысл провладеть своим телом (в течение жизни)».

С этими словами он приложил молитвенно сложенные руки к своему лбу, распростерся в земном поклоне и лежал долго (недвижим). Царские жены улыбались, и глаза их заблистали от удовольствия. Царь же с улыбкой сказал: «Встань, ведь ты мой учитель, дающий полезные наставления! Зачем же ты держишь себя не как учитель, а, напротив, (как ученик)?» С этими словами он заставил его встать и (с тех пор) всецело предался удовольствиям.