Приключения капитана Гаттераса

– Истинная правда, Бэлль,– отвѣтилъ Джонсонъ. – Не объясните-ли, докторъ, на сколько быстро это поступательное движеніе?

– Оно очень значительно,– отвѣтилъ докторъ. – Земля движется вокругъ солнца въ семьдесятъ семь разъ быстрѣе пушечнаго ядра, которое проходитъ, однакожъ, девяносто пять саженей въ секунду. Слѣдовательно, она движется со скоростью семи и одной десятой лье въ секунду. Какъ видите, это почище быстроты движенія, съ которою вращаются точки экватора.

– Просто не вѣрится, докторъ! – сказалъ Бэлль. – Больше семи лье въ секунду! A между тѣмъ, ничего не могло-бы быть легче, какъ оставаться въ покоѣ, если-бы только это было угодно Богу!

– Вздоръ вы мелете, Бэлль! – сказалъ Альтамонтъ. – Въ такомъ случаѣ не было-бы ни дня, ни ночи, ни лѣта, ни весны, ни осени, ни зимы!

– Не говоря уже о другихъ, положительно ужасныхъ послѣдствіяхъ,– добавилъ докторъ.

– Какихъ именно? – спросилъ Джонсонъ.

– A такихъ, что мы упали-бы на солнце!

– На солнце? – сказалъ изумленный Бэлль.

– Безъ сомнѣнія. Если-бы поступательное движеніе превратилось, земля въ шестьдесятъ четыре съ половиною дня упала-бы на солнце.

– Паденіе, длящееся шестьдесятъ четыре дня! – вскричалъ Джонсонъ.

– Ни больше, ни меньше,– отвѣтилъ докторъ,– потоку что землѣ пришлось-бы пройти разстояніе въ тридцать восемь милліоновъ лье.

– Какъ велика тяжесть земнаго шара? – спросилъ Альтамонтъ.

– Пять тысячъ восемьсотъ девяносто одинъ квадриліонъ тоннъ.

– Числа эти ничего не говорятъ для уха; они непонятны,– сказалъ Джонсонъ.

– Поэтому, любезный Джонсонъ, я предложу вамъ два примѣра, которые скорѣе запечатлѣются у васъ въ памяти. Припомните, что для образованія вѣса земли необходимы семьдесятъ пять лунъ, и что вѣсъ трехсотъ пятидесяти тысячъ земныхъ шаровъ равняется вѣсу солнца.

– Подавляющія цифры,– вскричалъ Альтамонтъ.

– Именно – подавляющія,– сказалъ докторъ. Но если этотъ предметъ не надоѣлъ вамъ, то я возвращусь къ полюсу, потому что никогда еще лекція космографіи не представлялась болѣе своевременною въ здѣшней части земнаго шара.

– Продолжайте, докторъ,– сказалъ Альтамонтъ.

– Я сказалъ вамъ,– началъ докторъ, который съ такимъ-же удовольствіемъ поучалъ другихъ, съ какимъ другіе изъявляли готовность учиться,– я сказалъ вамъ, что полюсъ неподвиженъ въ отношеніи другихъ точекъ земнаго шара. Но это не вполнѣ вѣрно.

– Неужели придется поубавить еще немножко? – сказалъ Бэлль.

– Да, Бэлль. Полюсъ не всегда занималъ одно и тоже мѣсто, и нѣкогда полярная звѣзда находилась дальше отъ небеснаго полюса, чѣмъ въ настоящее время. Слѣдовательно, нашъ полюсъ обладаетъ нѣкоторымъ движеніемъ и описываетъ кругъ приблизительно втеченіе двадцати шести тысячъ лѣтъ. Обусловливается это предвареніемъ равноденствій, о чемъ я вскорѣ поговорю.

– Но развѣ не могло случиться,– сказалъ Альтамонтъ, что въ одинъ прекрасный день полюсъ перемѣстился на значительное разстояніе?

– Любезный Альтамонтъ,– отвѣтилъ докторъ,– вы затронули важный вопросъ, о которомъ долго толковали ученые по поводу одной странной находки.

– Какой находки?

– Вотъ въ чемъ дѣло. Въ 1771 году на берегахъ Ледовитаго океана былъ найденъ трупъ носорога, а въ 1799 году, на берегахъ Сибири – трупъ слона. Какимъ образомъ животныя теплыхъ странъ попали подъ такую широту? Отсюда странный переполохъ въ средѣ геологовъ, которые не были на столько свѣдущи, на сколько впослѣдствіи оказался свѣдущимъ французъ Эли де-Бомонъ, доказавшій, что эти животныя обитали подъ высокими широтами и что потоки или рѣки просто занесли ихъ трупы туда, гдѣ они были найдены. Но до тѣхъ поръ, пока это мнѣніе не было еще высказано, знаете-ли, что придумали ученые?

– Ученые способны на все,– засмѣялся Альтамонтъ.

– Да, съ цѣлью выясненія какого нибудь факта. Итакъ, по ихъ предположенію, полюсъ земли находился нѣкогда у экватора, а экваторъ – подъ полюсомъ.

– Ба!

– Безъ шутокъ, увѣряю васъ. Но при такихъ условіяхъ и вслѣдствіе приплюснутости земли у полюса больше чѣмъ на пять лье, моря, отброшенныя центробѣжною силою къ новому экватору, покрыли-бы собою такія высокія горы, какъ Гималайскія, а всѣ страны, сосѣднія полярнымъ, кругомъ,– Швеція, Норвегія, Россія, Сибирь, Гренландія и Новая Британія,– погрузились-бы въ воду на глубину пяти миль, въ то время, какъ экваторіальныя, отодвинутыя къ полюсу, области образовали-бы собою возвышенныя плоскости, въ пять миль высотою.

– Какая перемѣна! – сказалъ Джонсонъ.

– О, это нисколько не смутило ученыхъ!

– Но какимъ-же образомъ они объясняли этотъ переворотъ? – спросилъ Альтамонтъ.

– Столкновеніемъ съ кометою. Комета – это Beus ex machina ученыхъ. Всякій разъ, какъ они затрудняются относительно какого-нибудь космографическаго вопроса, господа ученые призываютъ на помощь комету. Сколько мнѣ извѣстно, кометы это самыя услужливыя свѣтила, и при малѣйшемъ знакѣ ученаго являются къ нему съ тѣмъ, чтобъ все уладить!

– Слѣдовательно, докторъ, такой переворотъ, по вашему мнѣнію, невозможенъ? – спросилъ Джонсонъ.

– Невозможенъ!

– A если-бы онъ произошелъ?