Приключения Кавалера и Клея

Сэмми взглянул на Джо. Тот стоял, опустив взгляд и слегка кивая, словно в знак того, что ему с самого начала следовало чего-то такого ожидать. Но когда Джо снова поднял взгляд, лицо его было невозмутимым, а голос ровным и спокойным.

— Мне нравится эта обложка, — сказал он.

— Джо, — обратился к нему Сэмми. — Подумай еще минутку. Мы сможем придумать что-то еще. И это будет не хуже. Я знаю, как это для тебя важно. Для меня это тоже важно. Думаю, это также должно быть важно и для этих джентльменов. Честно говоря, мне сейчас немного за них стыдно… — тут он стрельнул гневным взором в Анаполя, — но все-таки подумай еще минутку. Я только об этом тебя прошу.

— Мне не нужна эта минутка, Сэм. Я не соглашусь с другой обложкой. Ни при каких условиях.

Сэмми кивнул, а затем опять повернулся к Шелдону Анаполю. И крепко-крепко зажмурился, словно собрался нырнуть в стремительный поток, сплошь забитый кусками льда. Его вера в себя поколебалась. Сэмми не знал, что будет правильно или о чьем благополучии ему сейчас следует заботиться. Станет ли Джо лучше, если они уйдут отсюда ни с чем? А если они останутся и пойдут на компромисс, не принесет ли это ему вреда? Поможет ли это Кавалерам в Праге? Он открыл глаза и в упор посмотрел на Анаполя.

— Мы не можем на это пойти, — произнес Сэмми, хотя это стоило ему огромных усилий. — Нет, извините, обложка должна быть именно такой. — Он воззвал к Дизи. — Мистер Дизи, эта обложка — сущий динамит, и вы это знаете.

— Зачем нам динамит? — спросил Ашкенази. — Динамит взрывается. Может палец оторвать.

— Мы не меняем обложку, босс, — твердо сказал Сэмми, а затем, призывая на помощь всю свою притворную отвагу и ложную браваду, взял одну из папок и принялся наполнять ее фрагментами монтажной основы. Он не позволял себе думать о том, что делает. — Эскапист сражается со злом. — Сэмми крепко завязал тесемки и передал папку Джо, по-прежнему не глядя кузену в лицо. Затем взял другую папку. — Гитлер — само зло.

— Успокойся, юноша, — сказал Анаполь. — Джек, может, мы сумеем довести цену за страницу для остальных до шести, а? Шесть долларов за страницу, Сэмми. И восемь для твоего кузена. Вслушайтесь, мистер Кавалер, восемь долларов за страницу. Не валяйте дурака.

Сэмми вручил Джо вторую папку и начал собирать третью.

— Там не все вашиперсонажи, не забывайте, — заметил Джордж Дизи. — Возможно, ваши друзья по-иному посмотрят на вещи.

— Идем, Джо, — сказал Сэмми. — Ты слышал, что он до этого говорил. Любой издатель в городе захочет этим заняться. Все у нас будет в порядке.

Они гордо развернулись и вышли к лифту.

— Шесть с половиной! — крикнул Анаполь. — Эй, а как насчет моих радиоприемников?

Джо оглянулся через плечо, затем посмотрел на Сэмми. Тот умело состроил из своей курносой физиономии бесстрастную маску и уверенным тычком указательного пальца нажал на кнопку. Лифт пошел вниз. Джо наклонился к самому уху кузена.

— Послушай, Сэмми, это блеф? — прошептал он. — Или мы серьезно?

Сэмми хорошенько подумал. Лифт зазвонил. Лифтер распахнул дверцу.

— Тебе лучше знать, — сказал Сэмми.

Часть III

Комическая война

1

В ушах у него все еще звенело от грохота артиллерийских снарядов, воя ракет и зенитного огня Джина Крупы из Кросли в углу студии. Джо Кавалер отложил кисточку и закрыл глаза. Последние семь дней он только и делал, что рисовал, раскрашивал и курил сигареты. Джо хлопнул себя ладонью по загривку и несколькими медленными вращениями привел в действие кости, что поддерживали его одурелую от сражения голову. Позвоночник скрипел и щелкал. Суставы ладони пульсировали, а к кончику указательного пальца прижимался призрак кисточки. Вдыхая, Джо всякий раз чувствовал, как в легких у него гулко перекатывается твердый бильярдный шарик никотина с мокротой. Дело было в один октябрьский понедельник 1940 года, в шесть утра. Джо только что выиграл Вторую мировую войну и испытывал по этому поводу самые радостные чувства.

Соскользнув с табурета, Джо подошел к окну Крамлер-билдинг взглянуть на осеннее утро в Нью-Йорке. Из люков на улице вился пар. Бригада из дюжины дорожных рабочих в бурых брезентовых комбинезонах и с белыми фуражками на головах вовсю орудовала водяным шлангом и длинными растрепанными метлами, чтобы прогнать грязную волну по сточным канавкам к ливнестоку на углу Бродвея. Денек, похоже, ожидался просто чудесный. Небо к востоку было ярко-синего цвета Супермена. К сырому октябрьскому запаху дождя примешивалась едкая вонь уксусных заводов вдоль Ист-Ривер, в семи кварталах от Крамлера. Для Джо в тот момент это был запах победы. Нью-Йорк никогда не казался красивее молодому человеку, который только что нанес врагу полное и окончательное поражение.