Л. Нейл Смит

Приключения Лэндо Калриссиана

Книга 3

Ландо Калриссиан и Звездная Пещера ТонБока

Глава 1

Лехесу свободно, без усилий скользил по безбрежному Открытому морю. Он был великоват для молодой взрослой особи своего вида, несмотря на то что старейшины были вдвое больше его размерами и массой. Треугольная обтекаемая форма и могучие крылья придавали ему зловещую красоту. Под гладкой блестящей поверхностью кожи на спине перекатывались мышцы. Под брюхом трепетали ленточки щупалец. В стекловидном прозрачном теле вспыхивали и гасли цветные искорки. Лехесу родился в народе, который зовет себя освафт. Он был умен и в отличие от многих членов его племени предприимчив и любопытен.

Он вырос в месте, которое освафт называли ТонБока. На их языке это слово вызывало в воображении уютный залив на краю бурного океана. Мирное и благодатное место, убежище. Семья и друзья с непоколебимой уверенностью в собственной правоте предупреждали, что он пожалеет, уйдя из спокойной гавани ТонБоки в опасное Открытое море. При этом мало кто из них задумался, в чем именно состоит опасность, что такого Лехесу может там найти или что может найти его если не считать скорую неприятную смерть. При всей разумности освафт не обладали большим воображением, особенно когда речь заходила о смерти. Их век был долгим, и они терпеливо сохраняли консервативные убеждения на протяжении всей жизни.

Прочим не было дела до его устремлений. Лехесу был помехой и опасным элементом, чье присутствие само по себе казалось неуместным в тихой заводи ТонБоки. Он служил живым намеком на темное уродство, что лежало за пределами их убежища. К их чести они и не думали выгонять его, так же как ни одному из них не пришло бы в голову, независимо от личных убеждений, останавливать его странные попытки изучения окружающего пространства.

В настоящий момент молодой освафт начинал думать, что стоило прислушаться хоть к кому-нибудь из них. В Открытом море он медленно умирал, от голода. Чтобы успокоиться, рекомендовалось медленно взмахнуть крыльями, и он так и сделал. Этот жест, служивший для его расы эквивалентом медленного вдоха и выдоха, мог внушить восхищение, если бы нашелся наблюдатель. И Лехесу этот взмах послужил так же хорошо, как зачастую медленное дыхание людям — не помог ни капельки. Только напомнил лишний раз, что нужно позаботиться о проблеме.

Он почти не был напуган. Страх очень медленно доходил до сознания освафт; они не знали, что такое паника. Впрочем, любопытство у них тоже встречалось не часто. У них были древние, почитаемые, проверенные временем, прочно закрепившиеся традиции. Лехесу считал их удушающими. Конечно, в сознании освафт тоже случались изменения — дикарями они не были, — но изменения эти приходили постепенно в течение более чем дюжины поколений. Культура не была застойной. Она была скучной до зевоты.

С другой стороны, Лехесу был гением любопытства — а может быть, мутантом. Версия зависела от того, чьим мнением поинтересовались в данный момент: самого Лехесу или любого другого представителя его вида. В жажде знать, что лежит за пределами знакомой до крохотных деталей душной безопасности ТонБоки, он был одинок. Он не мог объяснить необходимость познать неизведанное, которая тянула его в Открытое море, ни сверстникам, ни тем более старшим, ни даже младшим. Разве что когда-нибудь у него будут маленькие, и если любопытство передается по наследству, они поймут и разделят его желание. Он усмехнулся: как же он найдет пару, которая сможет вытерпеть его? Впрочем, искать и не придется, если он не сумеет выжить в пустынном пространстве.

Каждая клеточка его огромного грациозного тела ныла от голода. Он путешествовал целую вечность, не найдя ни единого питательного кусочка, а возвращаться было уже слишком поздно. Он снова взмахнул крыльями, которые все больше теряли силу. С тем же результатом.

Лехесу понимал, что привело к его печальному положению, но все равно не жалел о своем поступке. Возможно, любопытство уже убило его, но так было куда лучше, чем умирать со скуки. Наверное.

По его оценкам оставалось в лучшем случае несколько часов. Освафт кормились постоянно, автоматически, при каждом движении. Их тело не было приспособлено сохранять питательные вещества. Увеличивающаяся слабость была непривычно болезненна, игнорировать ее не получалось. Но, по крайней мере, он умирал в Открытом море, вдали от…

Постойте-ка! В пустоте плавало что-то еще! Вдалеке под его брюхом нечто пульсировало энергией и жизнью. Он чувствовал, что новоявленная сущность мала, но от нее исходила сила, а значит, где-то поблизости было питание.