Приключения Найджела

Уже не раз беседы лорда Гленварлоха со старым графом и с его сыном принимали подобный оборот и приводили к таким же результатам. Иногда ему казалось, что благодаря отцу и сыну, не говоря уже о менее заметном и менее показном, но едва ли менее могущественном влиянии леди Блэкчестер, его дело, значительно упростившееся, могло бы быть несколько ускорено. Но было одинаково невозможно сомневаться в грубоватой честности отца и в пылкой, в'сегда готовой к услугам дружбе лорда Дэлгарно; нелегко было также предположить, что леди, оказавшая ему такой милостивый прием, откажет в своей поддержке, если она сможет принести пользу для его дела. К тому же Найджел был убежден в правдивости слов лорда Дэлгарно, часто указывавшего на то, что каждый мелкий чиновник, через руки которого должно пройти его дело, считая фаворита его врагом, будет стараться заслужить похвалу и чинить всевозможные препятствия, и лорд Гленварлох сможет преодолеть их, только проявив стойкость и терпение, если он не предпочтет помириться, или, как выразился лорд Дэлгарно, заключить мир с герцогом Бакингемом.

Найджел мог бы обратиться за советом к своему другу Джорджу Гериоту, и он, несомненно, воспользовался бы этой возможностью так как уже неоднократно имел случай убедиться в его благоразумии, но, зайдя к нему после их совместного визита во дворец, он застал достопочтенного горожанина за поспешными приготовлениями к путешествию в Париж по очень важному делу, связанному с его ремеслом; это был специальный заказ королевского двора и герцога Бакингема, суливший большую прибыль. Упомянув имя герцога Бакингема, честный ремесленник улыбнулся.

— Я был уверен, — сказал он, — что его немилость будет недолговечной. Лорд Гленварлох выразил радость по поводу их примирения, заметив, что ему было очень мучительно сознание того, что мейстер Гериот из-за него навлек на себя немилость всесильного фаворита и мог даже подвергнуться преследованиям с его стороны.

— Милорд, — сказал Гериот, — для сына вашего отца я сделал бы многое. Но поистине, насколько я знаю самого себя, во имя справедливости я поступил бы так же и пошел бы на такой же риск, на какой я пошел ради вас, в деле, касающемся гораздо менее важного лица. Но так как мы должны расстаться на некоторое время, я предоставляю дальнейшее ведение этого дела вашему собственному благоразумию.

И они сердечно распрощались друг с другом.

В положении лорда Гленварлоха произошли также и другие заслуживающие внимания перемены. При его теперешнем образе жизни и приобретенной им привычке к развлечениям жилище его, расположенное так далеко в Сити, представляло значительные неудобства. Быть может, он стал немного стыдиться своей каморки у пристани возле собора святого Павла, и ему захотелось поселиться в доме, более приличествующем его положению. Для этой цели он нанял небольшую квартиру возле Темпла. Впрочем, он даже немного пожалел о своем поступке, когда заметил, что его отъезд огорчил Джона Кристи и опечалил его радушную и услужливую хозяйку. Первый из них, делавший все с серьезным и мрачным видом, выразил только надежду, что все у них пришлось по вкусу лорду Гленварлоху и что он уезжает не из-за их недостойного невнимания к нему. Но в глазах миссис Нелли блеснула слеза, — когда она перечисляла всевозможные улучшения, которые она произвела в квартире специально для того, чтобы сделать ее более уютной для его светлости.

— Большой корабельный сундук, — сказала она, — перенесли наверх в мансарду лавочника, хотя бедняга едва мог пролезть через узкий проход в восемнадцать дюймов, оставшийся между сундуком и кроватью, и одному богу известно, но только не ей, как спустить его обратно по узкой лестнице. А чтобы превратить чуланчик в альков, пришлось заплатить кругленькую сумму в двадцать шиллингов, а ведь, уж конечно, для всякого другого постояльца, кроме его светлости, чуланчик гораздо удобнее. А все белье, которое она специально для него купила… Но, да будет воля господня, она безропотно покоряется судьбе.

Каждому приятно видеть проявления привязанности к себе, и Найджел, испытывавший неподдельные угрызения совести при мысли о том, что удача заставила его пренебречь неприхотливым жилищем и услугами своих скромных друзей, которые еще совсем недавно выказывали ему подлинное расположение, самыми искренними уверениями и самой щедрой платой, какую он только мог заставить их принять, старался смягчить чувство обиды, вызванное его отъездом, а прощальный поцелуй прелестных уст хозяйки скрепил его прощение.

Ричи Мониплайз отстал от своего господина, чтобы спросить, не сможет ли Джон Кристи в случае необходимости помочь скромному шотландцу вернуться к себе на родину; и получив от Джона заверение в том, что он сделает все возможное для достижения этой цели, прощаясь, сказал, что скоро напомнит ему о его обещании.

— Ибо, — сказал он, — если его светлости еще не надоела лондонская жизнь, я знаю людей, которым она вот как надоела — например, хотя бы мне; и я буду не я, если не увижу Артурово Седло, прежде чем состарюсь на несколько недель.