Едва была спета третья строка, как все кружки разом были поднесены к губам и следующее слово подхвачено, когда был сделан последний глоток, с причмокиваньем выразительным, равно как и гармоническим. Короче, присутствующие начали понимать друг друга; мистер Пикль, казалось, был доволен развлечением, и симпатия немедленно зародилась между ним и Траньоном, который пожал ему руку, выпил за продолжение знакомства и даже пригласил его в крепость откушать свинины с горохом. На любезность было отвечено любезностью, добрые отношения укрепились, и час был довольно поздний, когда слуга купца явился с фонарем, чтобы освещать своему хозяину дорогу до дому, после чего новые друзья расстались, обещав друг другу встретиться на следующий вечер в том же месте.
Глава III
Я с большой обстоятельностью раскрыл характер Траньона, ибо он играет значительную роль в настоящих мемуарах; но теперь давно пора вернуться к повествованию о мисс Гризль, которая со времени прибытия в деревню была поглощена двойной заботой, а именно найти подходящую партию для своего брата и удобного спутника жизни для себя самой.
Это стремление отнюдь не являлось результатом какого-нибудь злостного или преходящего соблазна, но было продиктовано исключительно похвальным честолюбием, которое побуждало ее заботиться о продолжении славного рода. Да, столь бескорыстно было это стремление, что, отложив дело, непосредственно ее касающееся, или во всяком случае предоставив свою собственную судьбу немому воздействию своих чар, она трудилась с таким неутомимым рвением на пользу брата, что менее чем через три месяца со дня их переселения в деревню общей темой разговоров в окрестностях стал предполагаемый брак между состоятельным мистером Пиклем и прекрасной мисс Эплби, дочерью джентльмена, который жил в соседнем приходе и который, хотя мог предоставить детям лишь незначительное состояние, наполнил (если воспользоваться его собственным выражением) их жилы лучшей кровью в стране.
Эта молодая леди, чей характер и наклонности мисс Гризль изучила к полному своему удовлетворению, была предназначена в супруги мистеру Пиклю, и соответствующее предложение сделано ее отцу, который, вне себя от радости, дал согласие без всяких колебаний и даже рекомендовал немедленно привести проект в исполнение с таким жаром, каковой, казалось, свидетельствовал либо о его сомнениях в постоянстве мистера Пикля, либо в неуверенности в характере собственной дочери, казавшейся ему, быть может, особой слишком сангвинической, чтобы долго оставаться недоступной.
Когда первый шаг был, таким образом, сделан, наш купец, по настоянию мисс Гризль, отправился с визитом к своему будущему тестю и был представлен дочери, с которой он в тот же день имел возможность остаться наедине. Что происходило во время этого свидания, мне так и не удалось узнать, хотя, судя по характеру жениха, читатель вправе заключить, что он не очень надоедал ей дерзким ухаживанием. Думаю я, это нисколько не повредило ему в ее глазах; несомненно одно: она не отозвалась неодобрительно о его молчаливости, а когда отец сообщил ей о своем решении, дала согласие с самым добродетельным смирением. Но мисс Гризль, желая внушить этой леди более благоприятное представление об умственных способностях своего брата, чем то, каковое могли создать его речи, решила продиктовать ему письмо, которое он должен был переписать и вручить своей возлюбленной как продукт своего собственного интеллекта, и даже сочинила для этой цели очень нежную записку; однако ее план потерпел полное крушение вследствие ошибочного представления самого жениха, который, после повторных увещаний сестры, предупредил ее намерение, написав письмо самостоятельно и отправив его однажды после полудня, когда мисс Гризль была в гостях у священника.
Этот шаг отнюдь не был результатом его тщеславия или стремительности; после многократных уверений сестры, что совершенно необходимо сделать письменную декларацию в любви, он воспользовался случаем поступить согласно ее совету, когда воображение его не было занято или потревожено какими-нибудь другими мыслями, нимало не подозревая, что она намеревалась избавить его от труда изощрять свои умственные способности. Предоставленный, как думал он, своей изобретательности, он сел и создал следующее произведение, которое было отправлено мисс Эплби, прежде чем его сестра и советчица проведала об этой затее: