Приключения Ричарда Шарпа. Том 2

Седоусые ветераны, костяк французской армии, гнили в тысячах могил по всей Европе. Им на смену призывались мальчишки с пушком на верхней губе. «Марии-Луизы». Так их называли по имени столь же юной императрицы-австриячки, подписывавшей указы об их призыве. Именно из «Марий-Луиз» большей частью состояли колонны. Возможно, поэтому Сульт пошёл на риск контратаки. Храбрость и стойкость его зелёные солдатики могли проявить, лишь чувствуя рядом плечо товарища. Это были колонны, но колонны наскоро обученных, считай, гражданских, сопляков, выставленных против английских и португальских вояк-профессионалов. Две колонны кроликов против волчьей стаи.

Французы приблизились на восемьсот шагов, и офицеры союзников едва ли не в один голос выкрикнули:

— Цельсь!

Четыре тысячи мушкетов взметнулись вверх. Передние ряды колонн попытались сбавить темп, но им не дали этого сделать напирающие сзади товарищи.

— Товсь!

Красномундирники оттянули назад курки. Французы на ходу открыли беспорядочный огонь. Палили неприцельно, поэтому урон был невелик.

— Сомкнуться!

Сержант-британец оттащил назад убитого.

Дробь. «Vive l’Empereur!» Снова дробь.

Дула британских мушкетов были устремлены на врага, сабли офицеров подняты. Противники уже видели лица друг друга.

— Пли!

Четыре тысячи стволов разом выбросили дым, огонь и свинцовые шарики. Четыре тысячи окованных бронзой прикладов лягнули четыре тысячи плечей. Пелена дыма скрыла британцев.

— Заряжай!

С правого фланга Шарп хорошо видел, как содрогнулась ближняя к нему колонна, принимая пули. Синие мундиры запачкала кровь. Первый и почти весь второй ряды были выбиты. Чудом уцелел один офицер, но и он был ранен. Третий ряд замешкался, вынужденный преодолевать барьер из мёртвых и раненых, однако инерция колонны заставила шагать их по телам товарищей.

— «Vive l’Empereur!»

— Пли!

Неумолимый повзводный огонь английских и португальских подразделений ужасающим ритмом вторил «pas-de-charge». Часы тренировок превратили роты в бездушные механизмы истребления. Залп отделяли от залпа считанные секунды. Казалось, ряды французов входят в жерло невидимой мясорубки, умирая ряд за рядом. Для редких счастливчиков, переживших один залп, второй оказывался фатальным. В прошлом колонны императора шутя смели бы красномундирников, только с тех пор многое изменилось. И колонны были уже не те, да и красномундирники тоже. Их лица почернели от гари пороха, вспыхивающего на полках ружей, их плечи ныли от отдач. Патрон за патроном скусывались, заряжались и громили врага, опаляя траву перед строем обрывками тлеющих пыжей.

Колонны увязли в нагромождении убитых и раненых. Храбрецов, рвущихся к противнику, сбивали с ног пули. Барабаны запнулись.

— Прекратить огонь! — разнеслось по рядам британцев, — Примкнуть штыки!

Четыре тысячи сорокасантиметровых лезвий покинули ножны и защёлкнулись на стволах.

— Товсь! — была в этом своя бравада опалённых войной сержантов и офицеров: отдавать команды скучающе, словно не в горячке боя, а где-нибудь в заштатном Четэме, на плацу, — Батальоны! Вперёд!

Солдаты вели огонь, задыхаясь в дыму и не имея возможности из-за него прицелиться, что не имело значения, — колонна представляла собой цель, по которой трудно промахнуться. Лишь сейчас, вынырнув из непроницаемой дымовой завесы, они, наконец, оценили масштаб устроенной ими бойни.

Сабли офицеров пали вниз:

— Коли!

Впервые с начала боя раздался боевой клич англичан и португальцев. Распялив рты на чёрных от копоти лицах в крике, они перешли на бег, неся перед собой сверкающие острия штыков.

Французы не устояли. Они покатились назад, оставив две груды мёртвых и умирающих там, где намеревались победить. Щуплый двенадцатилетний барабанщик жалобно скулил, разорванный почти напополам двумя пулями. Он умрёт ещё до полудня, а его верный барабан разрубят на растопку.

— Стой! — догонять драпающих французов не имело смысла.

— Выровняться! Отомкнуть штыки! Застрельщики, вперёд! Заряжай!

Генерал-майор Нэн захлопнул крышку часов. На то, чтобы разделаться с французами, понадобилось три минуты двадцать секунд. М-да, крякнул он, когда в колоннах было больше усачей, на это и требовалось шестью минутами больше. Спрятав хронометр, он махнул рукой:

— Вперёд, вперёд!

Проходя место побоища, британцы с выработанной годами ловкостью умудрялись обшарить карманы поверженных врагов в поисках еды, монет, талисманов и выпивки. Красномундирник пнул инструмент умирающего барабанщика, и пустотелый инструмент с громыханием покатился к подножию гребня.

— А неплохое начало для Пасхи? — довольно оскалился Фредериксон.

Шарп кивнул. Неплохое.

Но это только начало. 

Глава 3

Битва, по обоюдному негласному уговору, приостановилась.

Достигнув верхней кромки южного фаса, Бересфорд принял решение разделить своё воинство. Дивизия левой руки направится вниз, между гребнем и городом. Правая, включая бригаду Нэна, будет наступать по хребту гребня на север при поддержке конной артиллерии.