Приключения сознания Гесвода

Как я осознал потом, на протяжении своего долгого пути к Центру Незыблемости я непрестанно менялся. Иногда ежесекундно, а порой чуть реже. Я побывал сотнями разных существ с разной памятью. Получая новую сущность я напрочь забывал все прежние и осознавал себя только тем, кем был в данный момент. А знание о Центре Незыблемости придя ко мне с одной очередной переменой внешности, личности и окружающей среды оставалось во мне до окончания пути. Потом я вспомнил все личности которыми я побывал и долго приходил в себя, отдыхая и выдвигая на первый план сознания свою настоящую память - память Гесвода. И обрабатывал знания, полученные мной от тех, в кого я превращался. Это происходило в том самом Центре Незыблемости о котором я уже упоминал Этот Центр - вовсе не место в пространстве или чём-то ему подобном. Это особое состояние ума, когда осознаёшь, что всё окружающее всего лишь иллюзия и неважно, что ты видишь, слышишь, обоняешь и ощущаешь. Неважно даже то, кем ты себя помнишь, потому, что это тоже внешняя иллюзия. Главное - ты существуешь, осознаёшь своё существование, но в отличие от Безымянного из моей первоначальной иллюзии, которую я на протяжении всей своей памяти считал действительностью, ощущаешь ещё и время. Только оно не является таким, как в моём прежнем представлении - потоком разномасштабных событий, записываемым на Всеобщее Информационное Поле. Или уже записанным до самого конца и читаемом осознающим себя индивидуумом с той скоростью, на которую он способен. В Центре Незыблемости время - череда сменяющих друг друга мыслей, но не однолинейная, а бесконечно разветвлённая. Как будто за тебя мыслят одновременно все существа всех мирозданий, а ты воспринимаешь их мысли - все одновременно - как свои собственные.

Я чувствовал себя сразу всеми, но не по очереди, как если бы я был каждым из существ всех вселенных, одними раньше, а другими позже, но был самим собой, знающим и чувствующим, каково это - быть всеми другими. Моя прежняя гигантская память, хранящая каждую секунду всех моих воплощений от рождения моей души до настоящего момента стала казаться песчинкой в горе песка, наполняющей всё бытие от края и до края. И каждая из песчинок этой горы - чья-то память - была моей. Я помнил всё. И это не казалось мне таким уж огромным объёмом. Ведь по сравнению с тем, что ещё предстоит, эта гора сама была маленькой крупинкой в мешке бесконечности. Моменты высшего экстаза и томительные минуты пыток, пережитых кем-нибудь в любой из систем бытия, придуманных мною, вспоминались как мои собственные переживания, только с полнейшим холодным равнодушием. Ведь это я сам придумал, что такое-то состояние - блаженство, а вот такое-то - муки. Поэтому оно и казалось придуманным мною личностям - мне самому в каждом отдельном, отгороженном от других глухой стеной беспамятства мироощущении - настоящим, реальным и единственно возможным. Я играл в уме в виртуальную игру посредством своего воображения, по правилам, придуманным мною самим, и сам я следил за строгим соблюдением их мною. А игра эта - то что называется бытием. А существует оно только в моём воображении. На самом же деле вообще ничего нет - ни окружающей действительности, ни меня самого. Я только кажусь самому себе вместе с декорациями - тем местом пространства, где я якобы нахожусь. Так было во всех иллюзиях, которые я считал своими жизнями, и не только я - Гесвод, но и я - любой другой. Так есть и здесь, в Центре Незыблемости. Потому, что всё, здесь находящееся - незыблемо. А незыблемым может быть только полное и абсолютное небытие - отсутствие как чего-либо, так и кого-либо, это отсутствие осознающего. Ибо всё возникшее может исчезнуть, всё созданное - разрушиться, а всё сущее - перестать существовать. И только ничто неподвержено изменениям. Оно вечно, бесконечно, оно везде и нигде, и оно единственно возможное при любых обстоятельствах. Оно и есть Центр Незыблемости.

Глава последняя АЛЬФА И ОМЕГА

Когда я привык к ощущениям пребывания в Центре Незыблемости, или иными словами в ничто, я постепенно вновь стал осознавать себя только Гесводом и никем больше. Хотя память других личностей была мне по прежнему доступна, я приписал это обстоятельство той причине, что отсюда наверно открыт доступ ко всему Всеобщему Информационному Полю и я помню всё, что происходило внутри информационного пространства Аб-Салюта.