Приключения уборщицы (СИ)

Я стояла, обнятая Герцем Акимовичем и меня переполняли эмоции от того, как порывисто поступил учёный и что вообще уже несколько раз нежности проявил в отношении меня. Мне одновременно было и приятно и лестно. Удивительно до блаженной улыбки, а внутри до червячка неверия в происходящее. Но всё это перекрывало стойкое ощущения тепла и уюта от произошедшего, что я обняла ученого в ответ.

— Без вас никуда не уеду, обещаю, — сдерживая некстати подступившие слёзы, успокоила учёного.

Мы разомкнули объятия, и неловко переминаясь с ноги на ногу, слегка стыдливо смотря друг на друга после такого яркого выражения своей симпатии, разошлись в разные стороны и занялись каждый своим делом.

С колбами, где плавали сгустки почти-клонов, я расправилась быстро. Когда опустеют, помою начисто. Сейчас главное стряхнуть с них пыль. А вот с капсулами было сложнее. Вся грязь сосредоточилась внутри и на прозрачном окошке. А оттуда смотрели стеклянные глаза! И ещё это освещение делало мою работу, похожую на уборку в склепе с упырями! Бррр! Разумеется, мне было неприятно мыть капсулы с почти готовыми клонами, но там же всё такое грязное! Что подумают эти новые личности, просыпаясь в колыбели покрытой многослойным розовым раствором? Но в любом деле главное начать, а там всегда втягиваешься в процесс и уже не замечаешь некоторых жутких недостатков. У четвертой капсулы я оттерла окошко чисто механически, напевая себе под нос песенку. И когда почти готовый клон в пятой капсуле моргнул, я не сообразила, что произошло и продолжила водить тряпкой по стеклу. А потом его рука как бамснет по окошку! Я закричала и подпрыгнула. Ученый, не ожидавший визга, выронил чашку Петри с оранжевой плесенью. Надеюсь это не убийственная гадость?

И ко всему этому бедламу на всех капсулах замигали лапочки и раздался писк.

— Нюра, я прошу впредь, держи себя в руках! — отругал меня ученый.

Он прошел вдоль рядов и с особой любовью и нежностью, открывал саркофаги, с мягкостью в голосе говоря новоиспеченным клонам:

— Мои птенчики готовы!

Я же с открытым ртом стояла и пыталась успокоить бешеное сердцебиение в правой пятке, ибо сердце упало туда. Мало-помалу успокоив свой внутренний моторчик, он нехотя вернулся на своё место среди внутренних органов, но при малейшем шуме замирал и пытался скрыться обратно в спасительное место под названием «пятка»! Но я победила!

А дальше всё происходило по-деловому и слаженно. Герц Акимович выколупывал своих клонов, я шла следом отмывая саркофаги. Он потащил их в ещё одну комнату, как, оказалось, там была душевая и шкаф с одеждой, это нововведение появилось во время моего отсутствия. Затем учёный выстроил в ряд своих «птенчиков» и заорал в планшет «Мигель!». Я даже отвлеклась от своих обязанностей: «Значит, учёный и Мигеля припряг к этой работе? Молодец мужик, двух бесплатных лаборантов заимел!»

Пацан вбежал в лабораторию. Совершенно безразлично посмотрел на клонов и доложил учёному.

— Они прилетят через пять минут. Их уже в небе видно!

— Всё готово, — флегматично ответил Герц Акимович и вернулся к своей разбитой чашке Петри.

— А кто летит? — спросила я.

— Виняхинцы, — ответил Мигель, пересчитывая клонов. — Пошли, поздороваешься, — предложил он.

— Э, нет, — отказалась я. — Видеть не желаю никаких инопланетян в ближайшие лет сто! — ещё и через плечо поплевала и по деревянной швабре постучала, чтобы, чур меня от этих иноземных супостатов.

Мигель скорчил гримасу, очень похожую на «Нюра, вот это да! И ты даже из любопытства не хочешь глянуть, что будет происходить. Ничего себе!». Но вслух он ответил:

— Окей! — пожала плечами, оглядел хозяйство у стены, как заправский фермер и проговорил: — Строго по одному выходим и идём за мной!

— Хорошо! — ответил стройный хор клонов.

Буквально через мгновение лаборатория опустела. Я осмотрелась и пришла к выводу, что убирать осталось не так уж и много, и приступила к своей работе.

— Нюра, — окликнул меня учёный. — Ты меня пугаешь!

— А? — сделала я непонятно-удивленное выражение лица.

— Тебе не интересно…

— Не интересно, — остановила я учёного, даже руку выставила вперёд, как бы намекая, что всё стоп, хватит.

— Любопытно, — усмехнулся учёный и вернулся к опыту.

Я гордо бросила тряпку в ведро и возмущенно проговорила:

— В таких условиях невозможно работать! Темно как в подвале! — я выпрямилась и пошла прочь из лаборатории.

— Ты куда? — окликнул меня учёный.

— К Джону, попрошу его провести дополнительное освещение сюда.

— Ну, ну, — с ухмылкой на лице ответил учёный.

— Хм, — многозначительно хмыкнула я в ответ, как бы намекая, что он не о том подумал!