Приключения в Красном море. Книга 1

Вскоре над морем возникают большие белые фонтанчики, издали похожие на испарения. Но нет, это подводные скалы, пики затонувших гор, им, однако, не удалось подняться выше, и они остались на двухметровой глубине. Море как бы мстит за эту неудавшуюся попытку вызволения из плена. Оно с яростной силой обрушивается на затопленные гребни, которые то и дело проглядывают в ложбинках между валами, подобные черным и блестящим чудовищам; затем масса воды вновь смыкается над ними и взмывает вверх белым снопом. Я вздрагиваю при мысли о том, что может случиться с судном, сбившимся ночью с курса и оказавшимся в этих местах. Увы! Такое бывало, но никто не рассказал о кораблекрушении, ибо на подступах к этим скалам огромная глубина, а водоворот, возникающий благодаря сильному ветру, поглощает все, что плавает на поверхности, чтобы отдать добычу лишь в нескольких милях ниже по течению.

Я осмеливаюсь пройти менее чем в полукабельтове от рифов — настолько непривычно для меня это зрелище. Впрочем, попутно нам удается, и довольно успешно, заняться рыбной ловлей, бросив лесу за корму; мы вытаскиваем одного за другим здоровенных тунцов и других хищных рыб весом более двадцати килограммов.

Эти чудовища облюбовали здешние места, где грохот волн и сила течения облегчают рыбакам их задачу. Некоторые из рыб, длиной не более метра, имеют зато такую огромную пасть, что способны заглотнуть голову человека.

Впрочем, в желудках у них мы обнаруживаем целых рыб весом более трех фунтов.

В пути попадается и множество других опасных скал, скрывающихся под водой на приличной глубине, так что волны не разлетаются над ними в брызгах пены, но дыбятся и образуют грозные круги.

Однако гора Ханиш по-прежнему увеличивается в размерах; уж кто-кто, а она одержала верх над стихией моря. На подступах к ней, прямо перед тобой, словно стена, вырастает вулканический гребень. Это остатки черной лавы с красноватыми конусообразными ямками, вроде кратеров. Такое ощущение, будто находишься на планете, которая только формируется, в эпоху, когда жизнь на ней еще не возникла. В море не видно ни одного паруса, а на большом острове, состоящем из железных пород и лавы, ничто не обнаруживает присутствия живых существ.

Широкие реки черной лавы спускаются с вершин и растекаются по белым и узким песчаным пляжам, прежде чем низвергнуться в море. Эти белые пляжи контрастируют с черным и темно-красным фоном. Каково его происхождение? Приглядевшись, понимаешь, что это мадрепоровая пыль: прибой разрушает прибрежные кораллы и выбрасывает их обломки в виде измельченной и перетертой взвеси.

Мы огибаем западную косу большого острова Ханиш и обнаруживаем за этим защитным валом спокойное море. Однако необычайно сильные шквалы ветра обрушиваются с высот, нависающих над нами; стремительный вихрь приближается у тебя на глазах, срывая с поверхности моря водяную пыль. Приходится убирать парус, иначе или снесет мачту, или опрокинет корабль. Эти опасные шквалы заставляют меня чуть отойти в открытое море, чтобы достичь якорной стоянки. Оказавшись напротив белого пляжа, указывающего на ее расположение, я как можно точнее беру курс прямо на нее. При таком курсе шквалистый ветер, дующий с горы, менее опасен, ибо мы успеваем встретить его, рискуя самое большее разрывом паруса.

Приходится закрепить якорь на суше — настолько круто обрывается дно. Метрах в десяти от берега глубина достигает уже более полусотни метров, а дальше начинаются мрачные бездны, но у нас нет лота. Море очень спокойное, ленивый прибой через большие промежутки времени накатывает на песок. Однако два-три раза в минуту налетает шквал ветра, затихающий уже через несколько секунд.

Кажется, что мачта не выдержит его натиска, и воздух наполняет оглушительный свист. Затем наступает полная тишина.

Я нахожусь под глубоким впечатлением от фантастического ландшафта, раскинувшегося перед моими глазами. Огромный конус высотой в несколько сотен метров подавляет; он окружен полями, усеянными обломками вулканических пород и ощетинившимися неровными шпилями. Эту черноту пересекают белые прожилки, образуемые редкими здесь ливнями, когда поднятый ветром до самых вершин коралловый песок стекает вниз вместе с потоками воды. Виднеется несколько пальм причудливых форм, распростерших свои разветвленные длани над этой безлюдной природой.

Ветер, от которого мы защищены, не унимается в вершинах, проносясь над этим хаосом. До нас доносится что-то вроде храпа, в котором различимы сдавленные свисты. Это поистине самая страшная музыка, какую только можно вообразить для этого инфернального пейзажа. Редкие облака, разорванные пиками потухших вулканов, клочьями уносятся на север.

Еще нет и двух часов, поэтому я успею обойти остров засветло.