Прикосновенье

Вы устанете.

Потускнели зеркала

Вашей памяти.

В ПОЛЯХ

В полях осенних смерть-старуха

Бредет с косой или клюкой,

А роща кладбища сторуко

Грозит, чернея за рекой.

Неужто к нам она причастна?

При этой мысли всякий раз

Мы сознаем, что жизнь прекрасна

И часто баловала нас.

Не девочка, что лишь невинна,

Не девушка, что лишь робка.

Жизнь — женщина и, как рябина,

Сладка бывает и горька.

Неужто — спросим временами —

Среди обычной кутерьмы

Она стареет вместе с нами,

Хотя и медленней, чем мы?..

ЖЕНА

Он умер, а его жена

Жива-здорова.

Из растворенного окна

Глядит сурово.

Жестока эта полоса

И мысли эти.

Но раздадутся голоса:

Приедут дети.

И жизнь пойдет с их жизнью в лад,

Им карты в руки.

Потом еще смягчится взгляд:

Приедут внуки.

И все как будто ничего.

Родные лица.

И лишь с отсутствием его —

Не примириться.

Ах, молодые, напрямик

Шагали двое…

Как повернется мой язык

Назвать вдовою?

ПОСЛЕВОЕННОЕ

Жмется ситчика пестрота

К гимнастеркам довольно частым.

За рекой еще пустота,

Где садовым дремать участкам.

А где белым стоять домам,

Магазинам, химчистке, школе, —

Полевая дорога там

Да с картофелем пыльным поле.

Но как сбывшийся долгий сон,

Так томительно и уместно,

Возникает прекрасных! стон

Начинающего оркестра.

В мытых окнах дрожит закат,

День безоблачный провожая.

На руках матерей лежат

Дети нового урожая.

ЗА ОКОШКОМ СВЕТУ МАЛО

Песня

За окошком свету мало,

Белый снег валит, валит…

А мне мама, а мне мама

Целоваться не велит.

Говорит: «Не плачь — забудешь!»

Хочет мама пригрозить.

Говорит: «Кататься любишь,

Люби саночки возить».

Говорит серьезно мама.

А в снегу лежат дворы.

Дней немало, лет немало

Миновало с той поры.

И ничуть я не раскаюсь,

Как вокруг я погляжу,

Хоть давно я не катаюсь,

Только саночки вожу.

За окошком свету мало,

Белый снег опять валит.

И опять кому-то мама

Целоваться не велит.

СТАРИННАЯ ДЕВИЧЬЯ ПЕСНЯ

Хорошо мне было в девушках сидеть.

Мне у батюшки работушка легка.

Мне у матушки так вольно было петь,

А с дружками мять муравушку лужка.

Размолоденьки любезные дружки,

Мне от слов-то ваших ласковых тепло,

Без огня-то вы мне сердце разожгли,

И без ветру мои думы разнесло.

Разнесло их, где густые зеленя,

Разнесло их, где над полем благодать.

Осердились тогда в доме на меня,

Захотели меня замуж отдавать.

Разлучить меня с подружками хотят.

На себя решила руки наложить,

Чтоб не видеть этот луг и этот сад.

Только род свой пожалела погубить.

Я сидела в новой горнице одна.

Я лежала белой грудью на окне.

Я смотрела из открытого окна,

И так тихо и печально было мне.

У РУЧЬЯ

Песня

Меня довел он до ручья,

Орешником поросшего,

И все ждала чего-то я

Хорошего-хорошего.

Он про любовь не говорил,

Стругал он ветку ножичком.

А узкий мостик без перил

Меня смущал немножечко.

Пройти здесь можно одному,

Не взять другого под руку.

И улыбнулась я ему,

Почти готова к подвигу.

И вот иду и не могу

Я скрыть свое волнение.

А он стоит на берегу

И смотрит тем не менее.

Стоит он, ветку теребя,

В своей рубашке беленькой.

«А знаешь, я люблю тебя», —

Мне говорит он с берега.

Сто раз пойду через ручей

По тоненькой жердиночке,

Чтоб вздрогнуть от таких речей

На самой серединочке.

РЫЖАЯ

Рыжая, вышла, в мать.

Видно, уж так бывает:

Рыжая эта масть

Прочую забивает.

Только зима к концу,

Солнышко на опушке,

Как по всему лицу

Яростные веснушки.

Нету других таких!

В прихоти неустанной

Долго сводила их

Сливками да сметаной.

Не пропадает знак —

Жгучих лучей награда.

Плюнула — мол, и так

Влюбится, если надо.

Ох, а язык остер!

Девка она такая,

Рыжих волос костер

Мечется полыхая.

В этом огне дотла

Можешь сгореть, мальчишка.

Будет одна зола

От твоего сердчишка.

Рыжая благодать!

Что ж это впрямь за диво?

И ведь нельзя сказать,

Чтобы была красива.

Встретится на пути,

Сердце заставит биться.

Можно с ума сойти,

Если в нее влюбиться.

ФИАЛКИНА

Дивится женская бригада:

Опять Фиалкина брюхата,

Опять подходит к рубежу

И говорит опять: — Рожу!

А что без мужа или с мужем,

Мы не пожалуемся, сдюжим.

Я не какая-то овца.

Я выращу и без отца.

Еще скажу тебе, бригада:

Коль не судьба, то и не надо.

И чем постылого костить,

Я буду деточек растить.

НАЕЗДНИЦА

Свободно спрыгнула с седла,

Хвалу не слушая и толки.

Кобылу, что была смела,

Слегка похлопала по холке.

Глаза спокойны и строги.

Похожа чем-то на испанку.

Перчатка стянута с руки

И вывернута наизнанку.

«Море с дивной ласкою…»

Море с дивной ласкою,

Страшной рыбакам,

Лодочку скуластую

Гладит по щекам.

Волн высоких сутолока,

Дождь косой да мгла.

Как нарочно, судорога

Руку вдруг свела.

«Там, где жил когда-то я,

У начала вод,

Красотой богатая

Женщина живет.

И на море серое

Изредка в тоске

Смотрит с прежней верою.

А у ног, в песке, —

Будто бы фонарики,

Утешая взгляд,

Желтые янтарики

Ласково горят».

СОЛОВЬИ

Соблюдая привычки свои

И природы закон принимая,

Из далеких земель соловьи

Прилетели десятого мая.

И в черемухе белой лесной

Лишь успели на ветках рассесться,

Затопили щемящей волной

Нашу землю, и душу, и сердце.

Рвутся трели пернатых певцов,

Их трепещущий голос чудесен…

А позднее выводят птенцов

И смолкают: уже не до песен,

Не до разных пустячных затей.

Принимайся всерьез за работу:

Прокормить надо малых детей,