Примадонна. Банкирша. Шлюха

И все-таки они узнали. Вернее, догадались по ее нервным и уклончивым ответам. Они не вчера родились и хорошо знали нравы эстрадной богемы. Но Жанне они не сказали ни слова на этот счет, а просто перевели разговор на какие-то безобидные темы.

Жанна вернулась домой несколько успокоенная. Ей было ясно, что с Максимом Луцким она больше никогда не будет иметь ничего общего. А уж как это объяснить Иванцову с Трофимовым - десятое дело.

Между тем, проводив Жанну, друзья не сразу отошли от ее подъезда. Они долго прикуривали на ветру, а когда это наконец удалось, Трофимов спросил:

- Твои выводы, Димитрий?

- Макс показал себя редкостным дерьмом, - ответил Иванцов. - И набитая морда - это самое малое, чего он заслуживает.

- Ну что же, начнем с малого.

- Когда?

- Да прямо сейчас. Пока разум не взял верх над чувствами. Только позвоним. Убедимся, что он дома.

- А не спугнем?

- Вряд ли. Уже три дня прошло. Он и думать об этом забыл.

Они позвонили Луцкому из автомата. Композитор подошел только на двенадцатый звонок.

- Пьян, - сказал Трофимов, повесив трубку. - И, судя по всему, керосинит не первый день.

- Бить лицо пьяному негуманно.

- Ничего. Увидит нас - сразу протрезвеет.

На поиски такси и на дорогу ушло не менее часа. Дверь в квартиру Луцкого была слегка приоткрыта.

- Ждет гостей? - сказал Иванцов.

- Уже дождался, - ответил Трофимов.

Они вошли. В квартире повсюду был включен свет. Друзья вошли в ту комнату, где стоял рояль, и попятились.

- Кажется, опоздали… - тихо сказал Трофимов.

Да, они опоздали. С крюка люстры свисало недвижимое тело Максима Луцкого в распахнутом парчовом халате. Прочный пояс халата послужил Максу веревкой. Многочисленные кошки сидели на полу, подняв горящие глаза на хозяина.

В следующую секунду друзья бросились к самоубийце в надежде, что в нем, может быть, еще теплится жизнь. Но помощь была уже бесполезна.

- Мы не могли его напугать, - сказал Трофимов. - Я ведь ни слова не сказал. Сразу трубку повесил, как только услышал его голос.

- Может, нам лучше уйти по-тихому? - спросил Иванцов и тут же устыдился своих слов.

Трофимов подошел к телефону и начал накручивать диск…

Годы 1984-1985-й. Зоя

Среди умотавшихся челноков, спавших в автобусе беспробудным сном, бодрствовала одна Зоя Братчик. Вчера ей удалось из Вроцлава дозвониться до дома. Мужу она сказала всего пару слов, а все остальное время сюсюкала с Маринкой, которой, впрочем, эти телячьи нежности были ни к чему. Зоя, впервые за целую неделю услышав голос Маринки, поняла, как она соскучилась по дочери.

Когда постоянные хвори Маринки привели Зою на порог квартиры Миледи, казалось, что тут-то и настало самое время возобновить прежнюю дружбу. Однако ничего из этого не вышло. Они тогда проболтали до темна. Причем, как нетрудно догадаться, говорила в основном Зоя, а Миледи отделывалась междометиями, продолжая неопределенно улыбаться.

- Ты на самом деле гадаешь? - спросила Зоя. - Мне не поможешь? Маринка у меня из болезней не вылезает.

Миледи посмотрела на подругу и покачала головой.

- Значит, просто дуришь людей? - догадалась Зоя. - А я-то, дура, перлась к тебе через весь город.

Миледи опять улыбнулась. На этот раз виновато.

- Ну ладно, - вздохнула Зоя. - Хоть увиделись с тобой - и то хлеб.

Их ничто не связывало, кроме воспоминаний. Но с Миледи много не навспоминаешь. Вот если бы тут была еще Жанна…

- Ты, кстати, про Жанку знаешь что-нибудь? - спросила Зоя. - И я нет. Вроде видела ее один раз на улице.

Они расстались, договорившись хотя бы созваниваться изредка. Но так ни разу и не созвонились. Неизвестно почему, но с того дня Маринка пошла на поправку. Возможно, уже отболела свое. Зоя устроила ее в детский сад, а сама, насидевшись дома под завязку, бросилась искать работу. Соловых продолжал исправно приносить домой мясные продукты, но торговать ими Зое стало тошно.

Имея за плечами всего лишь десятилетку, на многое Зоя рассчитывать не могла. Она и техничкой в ПТУ поработала, и продавщицей в газетном киоске, и заправщицей на бензоколонке, и почтальоном - всего не перечесть. При этом она не толстела, не худела, не утратила здорового румянца и хорошего настроения. Дивясь ее кипучей энергии, Соловых говорил с усмешкой:

- К тебе бы, Зоя, приводной ремень приспособить, так ты бы весь район электричеством могла снабжать.

- А то! - ответила Зоя.

Когда начал зарождаться челночный бизнес, она поняла, что это дело как раз для нее.

Поначалу челноки тыкались всюду как слепые котята. Соловых, видя, сколь ничтожен контрабандный навар жены, попробовал ее урезонить.

- Брось ты эту мороку, - сказал он. - Нервы побереги.

- Ничего, крепче будут, - отмахнулась Зоя.

Наконец вдалеке, кажется, замаячила удача. Один верный человек, узнав, что Зоя собирается с группой челноков в Турцию, нашептал ей дельный совет:

- Вы туркам курочек повезите.

- Каких курочек? - удивилась Зоя. - Бройлеров, что ли?

- Нет, механических. Заводных, которые в «Детском мире» продаются.

- А зачем им заводные курочки?