Приманка для моего убийцы

Он поднял удилище, и леска натянулась. Конец удилища резко согнулся. У Тори сильнее забилось сердце. Она подошла еще ближе, возбуждение забурлило в ней, когда она вспомнила свои собственные ощущения. Из воды выскочила огромная форель и с громким плеском шлепнулась обратно.

– Крупная рыба! – подала голос Тори. – Боец.

Мужчина не произнес ни слова, играя с рыбой. Он отпустил ее поплавать, позволил нырнуть глубже, разрешил подумать, что она в безопасности. Наконец рыба устала, и он вытащил ее. Она лишь слабо трепыхалась.

– Так просто, – пробормотала Тори, не веря своим глазам. – Вы только забросили приманку, и – бам! – рыба поймана.

– Время суток помогает. – Рыболов указал на воду. – Видишь этих насекомых над самой водой? Присмотрись, за ними охотятся летучие мыши.

Тори моргнула, глядя в темноту. Она даже не поняла, что там были летучие мыши. Они напоминали ласточек.

– Это говорит еще и о том, что надвигается холод. Плохая погода.

Мужчина сунул руку в карман, достал серебристый мультитул и ударил форель по голове.

Тори в ужасе смотрела на переставшую шевелиться рыбу.

– Вы убили ее, – прошептала она.

– Точно. Это мой ужин. – Незнакомец сунул пальцы в жабры и вытащил форель из воды. – Человеку нужна еда.

Тори сглотнула.

– Так это твой отец был в лодке вместе с тобой и Оливией? – спросил рыбак.

– Ага.

– Вы часто приезжаете сюда на рыбалку? И всегда обращаетесь к одному и тому же инструктору? Вы хорошо ее знаете? – Задавая вопросы один за другим, он пристально смотрел на Тори, но в темноте она не могла толком рассмотреть его лицо и глаза, прятавшиеся под козырьком бейсболки.

Тори занервничала. Неожиданно стало совсем темно. Она посмотрела вверх, на домик. Оттуда ее не было видно.

– Я подумал, может, мне тоже ее нанять. – Мужчина как будто объяснил причину своих вопросов.

– Мы сюда приехали впервые, – ответила Тори, – и впервые были с Оливией на рыбалке. Моя мама умерла в апреле, а мой папа только что вышел на пенсию, поэтому привез меня сюда. А еще я в школе сожгла учебники одной девочки. – Слова сами сорвались у нее с языка.

Рыбак как будто оживился.

– Соболезную. Это ужасно – так рано потерять мать.

У Тори защипало глаза. Она отвела взгляд. Глупые слезы были всегда так близко, стоило только подумать о матери.

– Не позволяй этому мучить тебя, – негромко заговорил мужчина, голос у него был низким и успокаивающим. – Мне понятно желание причинить кому-нибудь боль, когда тебе самому больно.

Она посмотрела на него.

– А почему бы тебе завтра не прийти к нам в кемпинг, в гости ко мне и моей жене? Я собираюсь закоптить половину этой форели. Ты когда-нибудь пробовала копченую форель?

Тори покачала головой.

– Тогда я тебя угощу. Если ты к нам придешь. – Он медленно улыбнулся, в угасающем свете сверкнули зубы. Мужчина нагнулся, чтобы положить форель в плетеную корзину для рыбы, которую Тори заметила только что. – И чем занимался твой отец? До выхода на пенсию? – поинтересовался рыболов, закрывая крышку корзины.

– Он был копом.

Его голова резко дернулась.

– Конная полиция? Или другие силы?

– Конная полиция. В Ванкувере. Он служил в отделе расследования убийств. А до этого работал в Форт-Тэпли, где я родилась. Еще раньше он был штабным сержантом в Уотт-Лейк.

Что-то изменилось в воздухе. Взгляд незнакомца, казалось, пронзал ее насквозь. Налетел ветер.

Тори вдруг стало холодно.

– Тори!

Папа… Она вздрогнула и быстро спрятала электронную книгу под куртку.

– Тори, где ты?

Отец вышел из-за бельведера и пошел по берегу, тяжело дыша.

– Господи, Тори, как же ты меня напугала… Какого черта ты здесь делаешь?

– Я смотрела, как мужчина удил рыбу.

– Какой мужчина?

Тори обернулась. На берегу никого не было. Только тени, раскачивающиеся на ветру ветки и рябь на воде в том месте, где он стоял. Ее отец начал вглядываться в темноту.

Бом, бом, бом! Взлетела утка, где-то закрякала гагара. Под порывами ветра зашептались на берегу листья.

Отец схватил Тори за руку.

– Идем. Это сигнал к ужину. Представляешь, они до сих пор делают это в ковбойском стиле.

Гейдж пошел по берегу широким шагом, крепко вцепившись пальцами в руку дочери.

– Ой! – Она выдернула руку. – Ты делаешь мне больно.

– Кто был тот мужчина? – сурово спросил отец.

– Не знаю. Просто рыбак. Из кемпинга.

Он резко остановился.

– Ты с ним говорила?

Тори промолчала.

– Что он сказал тебе, Тори?

– Ничего. Он видел, как я поймала рыбу. Спрашивал о тебе и Оливии.

Гейдж насторожился. Она почувствовала, как от него волнами исходит темная, странная энергия. На его лице отразился свет солнечных фонариков, и Тори поняла, что отец вспотел. Что-то было не так. Папа явно испугался, запаниковал.

– Ты ведь не сказала ему, как тебя зовут и все такое?

– Нет.

– Не смей больше приближаться к нему, слышишь меня? Вообще больше ни к кому здесь не подходи.

– Почему?

– Просто не надо.

– Я не понимаю, в чем проблема! Он мне показался милым.

– Приманка тоже кажется рыбе приятной, Тори. И посмотри, что происходит с рыбой. Мы здесь никого не знаем. Это уединенное место. Вокруг нас – леса на многие мили. Охотники с ружьями. Всякое может случиться.