Принц и Лишний

Я отважилась сходить в магазин за булочкой.  На обратном пути я заметила, что в офисе дверь открыта. Я ее на ключ закрывала!  Влетев в офис, я столкнулась лицом к лицу с Гимнеем Гимнеичем, который разговаривал по телефону.

– Ты почему не на рабочем месте? – возмутился он, зажимая трубку рукой. Я не успела ничего сказать, как вдруг телефон стал орать женским голосом.

– Да ничего! Просто тут Любовь неожиданно залетела, и я… – ответил Гимней, глядя, как я прячу за спиной булочку и пытаюсь отдышаться.  – Так! Я не … Да ты что такое гово… Успокойся… Это не то, что ты… Я  не… Да выслушай меня! Не от ме… Да не бе…

Пока дело, подогреваемое попытками оправдаться, шло семимильными шагами к разводу, я юркнула за свой стол.

– Да  я не это имел в виду! – орал директор, пытаясь перекричать трубку. – Дослушай, что я тебе…

Гимней Гимнеич отлепил телефон от лица, а я отчетливо увидела на его щеке две полоски. Судя по тому, что только произошло с его мозгами, у меня есть все шансы не только залететь, но и вылететь.

– Ты вообще меня слышишь? – заорал Гимней в трубку, откуда уже доносились рыдания и угрозы «уйти к маме». Трубку бросили.

– Помнишь, я давал тебе документы? В синей папке? Давай их сюда! – Гимней протянул руку.

– Вы мне ничего не давали! – ответила я. Может, память и жалуется на меня, но я на нее пока не жалуюсь!

– Опять?! Да что такое! Синяя папка! Я давал ее тебе два месяца назад! – заорал Гимней.– Давай, вспоминай!

– Два месяца назад, я здесь не работала! – заорала я в ответ. – Я в упор не знаю, кому вы давали папку, и где она находится!

– Так ищи, давай! Чего сидишь? Сама потеряла, а еще и оправдывается! – возмутился Гимней, хлопая дверью.

Пять часов. Раскопки в столе, в шкафу не дали никаких результатов, а мне уже пора собираться.

В наскоро слепленном образе лесной нимфы я прошла по коридору замка. Ничего себе! Вы не поверите! В коридоре стояла очередь! Натуральная очередь из девушек разной степени красивости, и ухоженности! Пока две девушки, обделенные внешними данными, держали в страхе всю очередь,  три дамы держали дверь. Остальные  размазались по коридору. Очередь? Ах, так? Хорошо! Где очередь, там и ….

Я отошла подальше, дождавшись, пока никто не будет смотреть, быстро поменяла облик. В зеркале отражалась сгорбленная старуха с авоськой и клюкой.  Я уже неплохо освоила медальончик, поэтому образы стали получаться вполне реалистичные. За основу была взята баба Галя, которая держала в страхе  дом, в котором я жила с родителями. Позывным у бабы Гали было агент ноль-семь, потому, что жила она в седьмой квартире. Джеймса Бонда уволили бы с основного места работы, если бы его «руководство» хоть раз увидело, с какой скоростью баба Галя собирает и обрабатывает информацию. Именно она была в курсе, когда, насколько и в связи с чем, будет отключен свет, знала графики работы всех поликлиник, муниципальных учреждений, умела по шагам определить, в какую квартиру поднялся почтальон, кто с кем и сколько раз кому изменял, кто, чем и с каким успехом болел. Она профессионально вычисляла «наркоманов» и «проституток», ругалась с управдомом так, что после этого валерьянку пила не бабка, а молодой управдом, прекрасно знала, кто из играющей на площадке ребятни «нагулянный» и так далее. Откуда она черпала столь секретные сведения, никто не знал.  Мистики грешили на то, что она – экстрасенс, но скептики винили тонкие стены и хороший слух.

– Это очередь за яйцами? – прошамкала я, пробираясь сквозь очередь. Принц, видать, совсем отчаялся, поэтому решил не рисковать и собрать всех желающих. Похвально! Предсказуемо и морально наказуемо! Знакомое чувство, когда тебе назначили индивидуальное собеседование, а ты приходишь и видишь целое стадо соискателей, у которых тоже «на 11:00» в тот же кабинет. Уважение? Нет, не слышал!

Девушки на меня посмотрели странным взглядом, мол, а ты что здесь забыла?

– Сказали, что все бабы пошли за яйцами во дворец! Вот и интересуюсь! – искаженно-старческим голосом ответила я, показывая авоську. Баба Галя без авоськи – первый признак апокалипсиса.  – Хорошие яйца-то? Кто-нибудь уже щупал? Крупные?

Я окинула взглядом стулья, а потом увидела темноволосую девицу в розовом платье, которая вальяжно развалилась на стуле, со скучающим видом рассматривая замысловатую лепнину на стенах.

– Че сидишь? Не видишь, бабушка стоит! – возмутилась я, потрясая авоськой.  – Расселась! Молодая еще! Постоишь!

Девица подняла на меня глаза.

– Или ждешь, когда палку кинут! – проскрипела я, потрясая палкой под некоторое оживление в очереди. – Там что? Обеденный перерыв? Сколько жрать-то можно! Людей мордовать! Совсем уже обнаглели! Изверги!

– Бабка, проваливай отсюда! – возмутилась девушка, занявшая выбранный мною стул. Она скривила красивые губы в неприятной улыбке.

– Что значит проваливай? – взвинтилась я, сдвигая девку палкой и занимая ее место.  – Это ты у меня сейчас провалишься! Ишь ты, научилась страшим грубить! Никакого уважения к старости! Никакого! Куда мир катиться? Пришла бабушка за яичками!