Принц и Лишний

– Ты …эм… проголодался? – спросила я, чувствуя, что дистанция между нами сокращается. – Может, ты пойдешь, покушаешь, а я подожду здесь? А?

«Дружба – это трогательная забота друг о друге!» – улыбка песца стала шире.

– Ты же не собираешься меня съесть? – шепотом спросила я, глядя на «друга», как кролик на удава.

 «Дружба – это доверие!» – полярный лис улыбался, обнажая острые зубки.

Рука «друга» легла мне на талию, притянув меня к себе поближе, держа меня почти навесу. Это очень вовремя, потому, что от волнения я едва стояла на ногах.

«Дружба – это поддержка! – облизнулся песец. – В любое время дня и ночи!»

– Иери, прошу тебя, не надо… Я не… Давай мы с тобой завтра поговорим… – сглотнула я, чувствуя, что сердце в груди, как узник, по ошибке обреченный на смерть, колотится в решетку ребер, требуя помилования.  Прохладные пальцы осторожно взяли меня за подбородок и приподняли мою голову, чужие губы приблизились к моим настолько, что я уже чувствовала ветерок дыхания.

– Нет… – я почувствовала дыхание этого странного «нет». В тот момент, когда я вдохнула его «нет», в глубине души появилась невидимая ось, вокруг которой со страшной скоростью стали вертеться страх будущего, надежда на лучшее, тревога от того, что не все так просто, неосознанная радость от встречи, призрачная боль прошлого, и какое-то наивное детское счастье.  Сотни чувств смешивались в одно.

Иери отстранился, глядя мне в глаза и осторожно поглаживая мою спину сквозь футболку.

– Даже так? – улыбнулось чудовище в облике прекрасного принца, глядя на меня коварным взглядом. Он снова склонился к моим губам. Я напряглась так, что меня можно горизонтально укладывать  на два стула и садиться сверху, как на скамейку.

– Ты о чем? – спросила я, едва дыша. – Ты о том, что не хочешь меня съесть?

– Хочу… – я поймала его дыхание. – Очень хочу… Я безумно тебя хочу… Я тебе уже говорил об этом…

Иери опять отстранился с улыбкой. На какой эмоциональный аттракцион я только что купила билет? Он точно не имеет возрастных ограничений? А как на счет слабонервных и особо впечатлительных?

И снова вместо поцелуя, к которому с ужасом готовилась, я увидела, как чудовище едва заметно улыбается, не сводя с меня глаз. Иголочка снова кольнула меня в сердце. Откуда она вообще там взялась?

Я почувствовала едва ощутимое прикосновение прохладных губ к моему лбу. Этот поцелуй еще несколько минут таял, словно снежинка, вызывая у меня озноб.

– Душа моя… У тебя сейчас сердце бьется, как у маленькой птички… Я же ничего плохого тебе не сделал…  – раздался шепот, пока я стояла ни жива, ни мертва, боясь шелохнуться. –  Я ведь не обидел тебя …

Меня отстранили от себя, чтобы снова приблизится к моим губам.

– … душа моя? Если я сказал, что хочу тебя скушать, это еще не означает , что я сделаю это…  –  эти слова были произнесены так вкрадчиво, что я едва заметно вздрогнула. До его губ оставалась половинка дыхания… Всего лишь половинка дыхания… Но в этот момент я просто разучилась дышать.

– Ты – плохой друг… – услышала я насмешливый шепот, вдыхая каждое слово.

– Мне пора, – сглотнула я, пряча глаза и с сожалением отпуская его руку. – Извини, пожалуйста, но мне нужно идти… Я приду завтра…

***

Всю оставшуюся ночь я не могла уснуть. Я – плохой друг? Что бы это значило? Почему именно "плохой"? Может, потому, что я беру, но ничего не даю взамен? Мне подарили столько подарков, а я не подарила ничего… Да, сознаюсь, некрасиво. Что со мной такое? Обычно я всегда благодарю людей, которые мне хоть немного помогли, а тут…

Стоило мне задремать, обнимая подушку и накрываясь, не смотря на жару, одеялом, как я тут же просыпалась. Привычный свет ночника горел в моей комнате, освещая темные углы. Я встала босыми ногами, зевнула, протирая глаза, и поймала себя на мысли, что собираюсь его выключить. Я уже положила руку на розовую кнопку, как тут же отдернула ее, замерев в нерешительности. Я еще не готова к темноте… Еще нет.

Покрутившись, повертевшись, я отвернулась к спинке дивана, который в последний раз видели разложенном состоянии во времена покорения космоса мелкой мохнатой живностью, и уснула.

***

Торговый центр сразу же обрушился на меня прохладой кондиционеров, шумом, музыкой, навязчивой рекламой и приторным запахом чужих духов. Детские игрушки, косметика, одежда, ювелирные украшения, сверкающие на зеркальных витринах, эскалаторы, которые  возят толпы ленивых покупателей с фирменными пакетами.

Пройдясь мимо витрин, я осознала одну простую истину. Я даже не знаю, что ему нравится. Вопрос меня сильно озадачил. Я о нем не знаю почти ничего. Но даже это «почти ничего» – куда больше, чем знают про него остальные.