Принц и пилигрим

— Не важно. Теперь-то ты знаешь. Что же это был за вещий сон?

Ниниан умоляюще посмотрел на меня. Одно дело — пересказать мне свое видение, и совсем другое — произнести свое первое пророчество перед лицом короля. И я сказал, обращаясь к королю через его голову:

— Похоже, что твой старый приятель занимается пиратством — или иным подобным злодейством — в наших прибрежных водах. Убийство, грабеж, мирные торговцы обобраны, а судно потоплено, и в живых не осталось ни одного свидетеля.

Артур нахмурился.

— Мой старый приятель? Кто же это?

— Хевиль.

— Хевиль?! — Лицо его потемнело. Он постоял, глубоко задумавшись. — Да. Похоже, что так. Все сходится. Недавно я получил известие от Эктора: он сообщает, что старый Кау дряхлеет, а его сыновья, весь дикий выводок, только и глядят, где бы отхватить себе кусок. Три дня назад пришло известие от супруга моей сестры, Урбгена Регедского, о том, что одно прибрежное селение подверглось набегу и грабежу, жители же его все погибли или разбежались. Он винил ирландцев, но я усомнился: на море было слишком большое волнение, издалека не добраться; это дело соседское. Стало быть, Хевиль? Ты меня не удивил. Что же, отправляться мне туда?

— Кажется, что так. Можно предположить, что Кау скончался или лежит при смерти. Иначе, думаю, Хевиль не осмелился бы навлечь на себя гнев Регеда.

— Это твое предположение?

— Не более того.

Он кивнул:

— Да, мне тоже так кажется. А пожалуй, что это и кстати. Я как раз искал подходящий предлог для похода на север. Теперь, когда рука Кау ослабла и этот черный пес Хевиль сколачивает дружину, чтобы оспорить право старшего брата на стрэтклайдский престол, лучше будет, если я сам прослежу там за порядком. Так, значит, он грабит? А в каких местах, он не заметил?

Я вопросительно взглянул на Ниниана. Он только покачал головой.

— Нет, — ответил я за него. — Но ты его найдешь. Поезжай вдоль берега и увидишь тела и обломки. Пиратский корабль называется «Король Олень». Больше мы ничего не знаем. Но и этого довольно, чтобы ты мог обнаружить и наказать виновного.

— Не сомневайся, я это сделаю, — проговорил он мрачно. — Нынче же ночью пошлю к Урбгену и Эктору, предупрежу, чтобы ожидали меня, а сам тронусь в путь поутру. Я вам благодарен. Мне нужен был предлог, чтобы отбить от стаи милорда Хевиля, и ты мне его предоставил. Тем самым я получил возможность утвердить союз между Стрэтклайдом и Регедом и подкрепить своей поддержкой власть нового короля. Как долго я буду отсутствовать, не знаю. А ты, Мерлин? Правда ли, что у тебя тут все хорошо?

— Да, очень хорошо.

Он улыбнулся. От него не укрылся взгляд, которым я обменялся с Нинианом.

— Вижу, тебе теперь наконец-то есть с кем делить свои видения. Что ж, Ниниан, рад был познакомиться с тобой.

Он с улыбкой посмотрел на мальчика и сказал ему несколько приветливых слов. Ниниан, глядя на него во все глаза, произнес что-то в ответ. Я увидел, что ошибался: он не испытывал ужаса перед особой короля. В том, как он смотрел на Артура, без обычного замирания и трепета, было что-то для меня непонятное: взгляд ровный, словно бы оценивающий. Артур тоже это заметил и усмехнулся, но тут же отослал его прочь и, снова обратившись ко мне, спросил, что передать от меня Моргане и Эктору. А вскоре вслед за тем простился и уехал.

Ниниан внимательно посмотрел ему вслед.

— Да, видение было вещее. Смуглый вождь на белом коне и белоснежный щит без значка и герба, только солнечный зайчик играет на выпуклой поверхности. Нет сомнений, это Артур. А кто такой этот Хевиль и почему король ищет повод, чтобы с ним расправиться?

— Он один из сыновей короля Кау, того, что сидит на престоле в Стрэтклайде, сколько я себя помню. Кау очень стар и успел народить от разных женщин ни много ни мало как девятнадцать одних сыновей. А уж сколько дочерей, этого у них там, на диком севере, не считают. Самый младший из сыновей Кау, Гильдас, был отправлен недавно к моему старому учителю Блэзу, о котором ты знаешь из моих рассказов, и будет обучаться у него чтению и письму. Этот по крайней мере вырастет человеком мирным. Но Хевиль из всего дикого выводка самый бешеный. Они с Артуром всегда терпеть не могли один другого. В юности, когда Артур жил на севере, меж ними была ссора из-за женщины. Теперь же, когда Кау впал в дряхлость, король видит в Хевиле угрозу для мира и спокойствия на севере. Чтобы навредить Артуру, этот человек готов, должно быть, на все, даже на союз с саксами. Так полагает Артур. Однако теперь, раз Хевиль повинен в набегах и грабежах, его можно будет изловить и уничтожить. И тем отвести от королевства грозную опасность.

— И король ведет свою рать на север просто так, по одному твоему слову?!

Теперь во взгляде его был священный трепет, но то был трепет не перед монархами и их советниками — он ужаснулся силе, которую только недавно ощутил в себе.

— Нет, — ответил я ему с улыбкой, — по одному твоему слову. Если я говорил о твоем видении как о своем, то приношу извинения. Но дело было важное, а в тебе он мог бы и усомниться.

— Еще бы, конечно. Но ты ведь тоже видел?

— Я? Я ничего не видел.