Принцесса

Ей так захотелось поговорить об этом со своим дедушкой. Может, это плохо? Граф Джулиан никогда не вызывал в ней таких чувств. Но ведь она не спала с ним в одной постели, никогда не обедала с ним наедине. Может, эти чувства пришли бы, если бы она вышла замуж за графа?

А сейчас она ощущала бок лейтенанта Монтгомери, прижатый к ней в тесной машине, и он касался ее колена всякий раз, когда переключал скорость. И сердце ее колотилось еще сильнее.

Когда они остались в машине одни, она хотела извиниться, но он сказал:

— Отодвиньтесь. Я хочу, чтобы вы пересели в дальний конец сиденья. Как можно дальше от меня.

Ария сделала то, что он сказал, и больше они не заговаривали друг с другом.

Следующие два дня были ужасными. Она ходила за покупками с Бонни и Долли, ходила в салон красоты, чтобы сделать прическу, купалась в море, но это было не то, что раньше. Джей-Ти вернулся к своей прежней холодной манере: не было больше смеха и вопросов, где кейс, и он снова терял терпение, когда учил ее готовить и стирать.

— Но я помыла тарелки вчера, — сказала Ария.

— Да? А это нужно делать еще и сегодня. Это нужно делать три раза в день семь раз в неделю.

— Ведь вы шутите, правда? Если я буду каждый день мыть тарелки, каждый день вытирать пыль с мебели, стирать одежду, готовить еду, покупать продукты, когда же я буду читать? Когда я буду ходить за покупками с Долли и Бонни? Когда я смогу быть Арией, а не миссис Монтгомери? Когда я смогу думать о чем-то другом, а не только о том, где купить стиральный порошок?

— Мне пора на работу.

Позднее, этим же утром, миссис Хемфри, которую нанял Джей-Ти, показала Арии, как убираться в доме и сервировать стол к обеду.

Этим же вечером Ария украсила стол свечами и сделала комнату настолько уютной, насколько позволяло то немногое, что предоставил им флот.

Джей-Ти включил все лампы и выбросил свечи.

Она знала, что он злится на нее, но так хотела, чтобы он снова улыбался. Он думал, что их брак — временный, но она-то знала, что это не так. Она перестала его ненавидеть, но он все еще был для нее чужим.

Она подала холодный салат из омаров миссис Хемфри, а потом, повинуясь порыву, выгнула спину, выпятила грудь вперед и сказала с южным акцентом.

— Вы хотите немножко салата из омаров или немножко меня?

Ее великолепное подражание Долли заставило его улыбнуться.

Она села за стол напротив него.

— А что делают американские пары, когда они одни?

— Вне кровати — не знаю. Она заморгала, услышав это.

— А американки не считают такую жизнь немножко скучной? Неужели им вправду нравится это бесконечное мытье, даже если это и ради семьи?

Джей-Ти улыбнулся.

— Может, «нравится» — не совсем верное слово. А что вы делаете как принцесса?

— О, много чего. Мы с сестрой ездим верхом, фехтуем, ходим на уроки танцев.

— Так вот почему вы выглядели… — он умолк.

— Как я выглядела? Он усмехнулся.

— Так хорошо в купальнике.

— Спасибо, — сказала она.

— Впервые я слышу от вас это слово.

— Впервые вы его заслужили, — парировала она.

— О-о? А спасение вашей жизни не стоит «спасибо»?

— Насколько я помню, вы были даже хуже этих похитителей. «Дыши ради папочки Монтгомери», — передразнила она.

Он хотел что-то сказать, но промолчал.

— Хотите взглянуть на чертежи — мы собираемся переоборудовать корабль в водоочистные сооружения.

Может, это развеет вашу скуку, — сказал он чуть позже.

— Да, с удовольствием, — ответила она.

Было очень приятно сидеть рядом на кушетке, склонившись над чертежами. Нужды войны требовали кораблей, которые бы могли получать пресную воду из морской воды и доставлять ее армии. Джей-Ти должен был следить за переоборудованием первых пробных кораблей.

Ее мозг требовал чего-нибудь интересного, чего-нибудь из настоящего вместо прошлого.

— А такую станцию можно сделать на суше? — спросила она.

— На суше — даже еще проще. А почему вам это интересно?

— Дома, в Ланконии, наша основная культура — виноград, для виноделия, но последние пять лет у нас засуха. И мы теряем свои виноградники. Я увидела чертежи и подумала: может, такую станцию можно сделать на суше, и она будет орошать виноградники. Молодые люди уезжают из моей страны, ведь они потеряли свой основной источник заработка.

— Нужно, чтобы этим занялись инженеры, мне кажется, что-нибудь получится.

— А вы займетесь? Я хотела сказать — когда мы поедем домой, вы поможете моей стране?

— Я не знаю, что я смогу сделать, но я попробую. Она ему улыбнулась.

— Это так важно для моего народа, если вы попытаетесь. Долли говорит, что лучше вас в кораблестроении сегодня никто не разбирается.

Джей-Ти засмеялся.

— Не я сам, а моя семья, — он взглянул на часы. — Ты уже хочешь спать, детка.

Он спохватился.

— Я имел в виду… Она улыбнулась.

— Мне начинают нравиться все эти «золотко» и «детка», хотя я не могу сказать то же самое насчет «Принцессы».

— Оно вам подходит, — сказал он, зевнув. — Нечто холодное, неприступное, неподвижное — не совсем живое. Так называют того, к кому нельзя прикасаться, а это — вы.

— О-о, — сказала она мягко и отвернулась. — Нечто не совсем живое.