Принцесса идет искать. Хроники Эвы Лины Маунтенар Декрой

Проснулась она с отчетливым ощущением того, что ни на какую тренировку ехать она не хочет. Даже вставать не хочет. Вообще ничего не хочет. И она могла себе это позволить. Достаточно было приподнять ладошку и сказать первой вошедшей служанке: «Сегодня я останусь в кровати». И все. Никто бы не посмел перечить.

Однако где-то там будет ждать Гримда, а может, и Элладайн. А за дверью будут недоумевать Лавейна и Клиф. И хотя никто из них никогда ей ничего не скажет, в глазах у них будет вопрос, а у нее не будет ответа. То ли из этих соображений, то ли из опасения, что Кайдум подожжет дом, пока она тут лежит, принцесса испустила истошный вздох и села.

Она молча собралась, молча позавтракала – уж это-то она могла себе позволить? – молча приехала на нижнюю площадь и приготовилась к тренировке.

Разговаривать особо не пришлось и дальше. Она просто молча выполняла указания Гримды, отрабатывая удары по противнику. Противник – охапка прошлогодней соломы – был облачен в кожаный мешок и поверх него в ржавую, но толстую кольчугу. Удары получались не в пример лучше, чем в самый первый день, когда принцесса чуть не вывихнула руку, но сдаваться противник не собирался.

– Хорошо, хорошо! – подбодрил Гримда.

Стиснув зубы, принцесса рубила и колола еще некоторое время.

– Ваше Высочество, – сказал Гримда ближе к концу занятия, – вы бьете по мешку. Попробуйте представить на его месте какого-нибудь вашего врага.

Врага? Какого врага? Среди известных принцессе людей были приятные, были неприятные, были дураки и непонятно кто. Не убивать же человека за то, что он дурак или тебе неприятен? Это не враги, это просто мелкое неудобство.

– У тебя и врагов нет! – воспользовался паузой и захихикал внутренний голос, которому было тяжело говорить, пока принцесса прыгала и махала мечом. – Не только друзей, но даже врагов толковых нет!

Принцесса смотрела на мешок, тянущий в ее сторону руку-палку с закрепленным в ней старым щербатым клинком, от которого надо было уворачиваться при попытке атаковать. «Есть у меня враг!» – подумала принцесса и вдруг увидела на месте мешка смуглокожую наглую девицу с темными волнистыми волосами. Девица в платье из черного аппалийского бархата стояла с задранным подбородком, смотрела на принцессу сверху вниз, а ее губы то и дело растягивались в ухмылке. Чтобы подразнить принцессу, она еще и крутила у самого ее носа кончиком своего меча, как будто принцесса была кошкой, перед которой трясли бантиком на веревочке.

Потемневшими глазами принцесса исподлобья смотрела на девицу. В ушах появился стук сердца, щеки покраснели, голову стало давить изнутри черно-фиолетовым. И тут принцесса заметила, что меч девица держит неправильно – рука внизу, запястье выгнуто на излом в обратную сторону. Очень ненадежно, овца нестриженая!

Принцесса не стала бросаться на девицу в попытке выцарапать глаза, а сделала, как учили, – уперлась ногами в землю, поймала момент для атаки, шаг – и она отбила щитом вражеский меч, еще шаг с замахом – и она ударила девицу по плечу, шаг назад с упором – и она на выпаде вогнала свой клинок на половину длины чуть пониже грудной кости противницы. Как тебе?!

Девица остолбенело пялилась на торчащий из нее меч, потом подняла круглые глаза на принцессу:

– Собачье вымя! – сказала она наконец, позабыв о манерах. – Ты что, псих?

– Прекрасно! – очень вовремя сказал сзади Гримда, а то принцесса уже была готова начать пререкаться с тренировочным чучелом вслух. – Прекрасно, Ваше Высочество! Смотрите, тут кольца лопнули, и мешок вы заодно разрубили!

Из условного плеча действительно высовывался пук соломы.

– А здесь клинок разогнул кольцо! Очень хорошо!

Принцесса кивнула, повернулась и пошла к казарме. Однако девица, приколотая мечом к шесту, как подкова гвоздем к воротам, не унималась:

– Ты что сделала? – вопила она издали принцессе вслед. – Я же тебе не враг! Я же тебе друг! Подруга я тебе! Кто еще о тебе побеспокоится? Хочешь одна на всем свете остаться с королевством своим затюканным, без кружева и карт? Ишь какая выискалась, слова ей уже не скажи, сразу в обидки! Недотрога!

Принцессе на глаза попалась бочка с дождевой водой, из которой пили солдаты, и в голову пришла прекрасная мысль. Восхитительная!

– Привыкла, понимаешь, руки распускать, принцессочка! А еще жалуешься, что тебя никто не любит! Куда ты? Кто ты вообще без меня? А? Кто ты?

Принцесса широко прошагала к бочке, стянув на ходу подшлемник, ткнулась в край животом и, зажмурившись, с размаху проломила лбом тоненькую корочку льда. Ледяная вода ударила по коже, завыли уши, обручем стянуло шею. Как хорошо! Тихо! Никаких голосов! Ноги принцессы отделились от земли, и она стала медленно погружаться в водяную тьму.

Не успела она, впрочем, даже начать скучать по воздуху, как неведомая сила выдернула ее из бочки, подняла и установила где-то на сухой земле. Хлюпнули по лицу мокрые волосы, холодные капли побежали с мокрого воротника вниз по телу. Принцесса втянула воздух пополам с ледышками, и на голову тут же упало полотенце.