Принцесса крови

— После смерти Людовика его супруга герцогиня Валентина Висконти вручила этот меч рыцарю Орлеанского дома Клинье де Бребану, а когда тот упокоился с миром, оруженосцы адмирала принесли сюда тело рыцаря и его вооружение. Так меч монсеньера Людовика Орлеанского оказался на этой могиле. Возможно, он ждет того, кто будет его достоин?

— Можно? — Жанна протянула руку, но прежде вопросительно взглянула на священника.

— Конечно, Дама Жанна.

Девушка взяла оружие, сразу холодом заразившее ее пальцы.

— Господь мне говорил, что я найду этот меч, — тихо проговорила она.

— Господь? — удивился священник.

— Да, святой отец.

Она смотрела на сокровище в своих руках — и столько чувств бушевало в ее душе! Подумать только, меч ее отца! Но прежде дю Геклен, легендарный полководец, разил им врагов — англичан! Этот меч — счастливый знак будущих ее побед. Она знала о нем, а теперь — держала его. Оставалось завладеть им, сделать это нужно было обязательно, но как?!

Жанна даже не думала скрывать свои чувства:

— Ведь вы отдадите мне его?

Священник опустил глаза.

— Я знаю, кто вы, Дама Жанна… Этот меч будет вашим сразу после того, как наш король, милостью Божией Карл Седьмой Валуа, признает вас. — Он посмотрел на девушку. — Вы меня понимаете?

— Конечно, святой отец, — кивнула Жанна. — Придет время, и я пошлю за ним. Время это скоро наступит, очень скоро!

— Не сомневаюсь, — улыбнулся священник, сцепив на груди тощие пальцы. — Не сомневаюсь…

Прослушав службу, Жанна исповедовалась и причастилась Святых Даров. Она собиралась лечь пораньше, но сон к ней, все еще думавшей о мече дю Геклена, никак не шел. Тут в дверь осторожно постучали, и перед ней вновь предстали любезные рыцари свиты — Бертран де Пуланжи и Жан де Новелонпон. Выражение их лиц было очень загадочным, оба походили на заговорщиков.

— Случилось что-то? — спросила девушка.

— Пожалуй, да, — кивнул Пуланжи.

Новелонпон также подтвердил его слова кивком. Жанна вопросительно пожала плечами:

— Говорите же.

— Завтра ты предстанешь перед двором… — начал Бертран де Пуланжи.

Новелонпон вновь кивнул. Такая нерешительность рыцарей сбила Жанну с толку, но она терпеливо ждала.

— Мы решили, что ты должна предстать перед королем рыцарем, — на этот раз твердо сказал Пуланжи.

— Рыцарем? — нахмурилась Жанна.

Жан де Новелонпон кивнул в третий раз:

— Это так, Жанна.

— Вы хотите…

— Мы хотим, чтобы ты прошла посвящение сегодня же, — продолжал Бертран де Пуланжи. — А завтра ты оденешь золотые шпоры.

Жанна была ошеломлена.

— Но что я сделала такого, чтобы стать рыцарем? Каковы мои подвиги? Даже Рене Анжуйский пока еще не посвящен…

— Твое сердце — это уже подвиг, — сказал Жан де Новелонпон.

Рыцарская судьба Рене Анжуйского его волновала в последнюю очередь. Он помнил, как смотрел молодой герцог на Деву — это был совсем не братский взгляд!

— Но мне так мало лет, — продолжала протестовать девушка.

— А что до твоего возраста, — заметил Бертран де Пуланжи, — принцы рано становятся рыцарями. Тем более, ты будешь просить у короля армию, где будут сотни рыцарей… Тебе остается выбрать, кто удостоится чести посвятить тебя.

— Но не все ли равно, — проговорила все еще смущенная Жанна.

— Для нас — нет, — убежденно вымолвил Новелонпон.

— Я признательна вам, друзья мои, — слезы уже блестели в глазах девушки. — И скажу, что оба вы навсегда останетесь в моем сердце, но… вы сами должны решить. — Она смахнула слезу со щеки. — Сами…

— Как скажешь, — кивнул Бертран де Пуланжи. — Ты ведь только что исповедовалась и причастилась, не так ли?

— Да.

— Вот и хорошо. — Пуланжи приоткрыл дверь. — Святой отец!

На пороге появился один из братьев аббатства, в руках он держал чистое белье.

— Одень это, Жанна, — взяв у него белую сорочку, Пуланжи передал одежду девушке. — Только ее. А сверху накинь свой теплый плащ. Когда будешь готова, позови нас.

Они вышли. Жанна приложила сорочку к лицу — она пахла мылом и немного сыростью. Девушка сняла с себя мужской костюм и, оставшись нагишом, только в сапогах, переоделась в белое. Сверху набросила плащ.

— Я готова, Бертран! — громко сказала она.

Рыцари вошли в ее комнату. На пороге стоял клирик.

— А теперь идем — брат Пьер проводит нас.

Вместе они прошли в часовню, туда же подошел и Дьёлуар, он нес оружие Жанны и ее доспехи. Несколько священников воткнули факела в железные кольца на стенах. Бертран Пуланжи подвел девушку к каменному образу Богоматери. Дьёлуар аккуратно сложил оружие перед образом, затем бросил на холодный пол несколько меховых плащей, а сверху и медвежью шубу.

— Сними плащ и сапоги, встань на колени перед Богоматерью, сложи руки крестом на груди и молись, — сказал Пуланжи. — Подумай обо всем, что ты совершила праведного и неправедного. Вспомни обо всех великих рыцарях, о которых ты знаешь, слышала, и попроси Создателя, чтобы он даровал тебе тот же путь — великой и честной жизни и такой же смерти. — Бертран де Пуланжи огляделся по сторонам. — Только не простудись, сейчас не лето, и здесь холодно. Мы покинем часовню…

Оба рыцаря, Дьёлуар и священники вышли.