Принцесса крови

— Нет, ну не болван ли он? И Гокур тоже хорош. — Он поцеловал молодую королеву в губы, в мочку уха. Улыбнулся ей. — И вполоборота крикнул: — На нас напали англичане?! — Карл вложил в последнюю фразу как можно больше едкой иронии.

— Слава Богу, нет, сир! Это добрая весть! Вы сами просили сказать вам сразу, как от  нее придет весть!

— Боже всемогущий, — вздохнул Карл. — Какая весть?!

— От Девы, ваше величество. От Девы!

Брови Карла нахмурились, он в очередной раз перехватил взгляд жены, вновь обернулся к дверям:

— От Девы?! Ты сказал — от Девы?

— Да, ваше величество, от Дамы Жанны! Гонец только что привез письмо из аббатства Сент-Катрин-де-Фьербуа! Она послала его к вам! Сама она будет здесь завтра. Иначе бы ни я, ни монсеньер де Гокур не осмелились побеспокоить ни вас, ни королеву Иоланду. Ее величество тоже просила немедленно сообщить, когда придет весточка о Даме Жанне…

Карл спрыгнул с кровати, оглянулся, схватил одну из меховых накидок, обернулся в нее, открыл двери.

На пороге стоял его услужливый спальничий. Виконт де Сёр поклонился.

— Прошу прощения, ваше величество, если разбудил вас, но вы сами просили сообщить вам немедленно, как только мы услышим о приближении Девы. — Он протянул королю запечатанный свиток. — Вот оно, государь. Письмо!

Карл Валуа взял свиток.

— Спасибо, виконт. Можете идти.

Низко поклонившись, виконт де Сёр вздохнул свободнее. Король закрыл за ним двери.

— Что там? — пылая любопытством, спросила Мария.

Но Карл Валуа не ответил ей. Он молчком подошел к столу, где горел подсвечник, сорвал печать и разом развернул свиток.

«Мой благородный дофин! — прочитал он. — Я знаю многое — о вашей победе и великом будущем. Но пока вы должны крепиться и ждать положенного часа. Несмотря на все беды, которые обрушились на Францию, мой Господин благоволит вам. Прошу вас принять меня сразу, как я только приеду, не откладывая!

Да хранит вас Господь!

Дева Жанна».

Подойдя к ложу, Карл Валуа повалился на него, так и не сняв меховой накидки. Мария хотела было обидеться на такое недоверие, но он протянул ей свиток. Она прочитала и успокоилась.

— Дева приезжает, — зачарованно проговорила его жена, запуская руку под меховую накидку мужа. — Твоя Дева, Карл, твоя сестра…

— Поверить не могу — да, — откликнулся он.

— Сознайся, в глубине души ты хотел этого. Ждал ее…

Он скупо улыбнулся:

— Но еще больше этого хотела твоя мать.

Карл Валуа потянулся к ней, поцеловал жену в губы. Одел на голое тело кафтан и штаны, залез в сапоги. Все это совсем недавно, после ужина, он сбросил с себя у их брачного ложа. Накинул на плечи шубу. Взял из стального обруча на стене один из факелов.

— Куда ты? — спросила Мария.

— Хочу развеяться, — ответил он. — Я скоро вернусь.

Мария поймала его взгляд.

— Теперь что-то изменится, правда?

По лицу ее мужа блуждала неопределенная улыбка.

— Посмотрим, милая, посмотрим.

С факелом в руке он вышел из спальни жены, слуги хотели было сопровождать его, но он отмахнулся.

— Прочь! — выкрикнул он. — Прочь!..

Он вошел в пустую парадную залу, где стоял его трон. Сейчас зала была пуста. Только несколько факелов освещали ее участки неровным пламенем. И в камине — высотой в человеческий рост — догорали поленья.

Карл Валуа сидел в высоком кресле, закутавшись в шубу, бледный, настороженный, и смотрел на остатки огня.

И вот в залу вошла она — Иоланда Арагонская. Королева четырех королевств — Неаполя, Сицилии, Иерусалима и Арагона. Его тетка, теща и десять духовников одновременно.

— Мне сказали, что король уединился в парадной зале и никого к себе не допускает, — сказала она. — Поэтому я решила, что нужна тебе.

Они проговорили около часа, и этот разговор успокоил Карла Валуа, не находившего себе места.

— Я хочу сама испытать ее — и как можно скорее, — в заключении беседы проговорила королева четырех королевств. — Хочу услышать ее голос, увидеть, как светятся ее глаза. Мне хватит ума, чтобы понять, кто направляет ее. Кто вложил в сердце девочки желание совершить великий подвиг — воистину равный желанию Давида сразиться с Голиафом. Сразиться и победить! Гнев Божий, направленный против англичан и продажных бургундцев, или простая человеческая гордыня… И все же мое сердце подсказывает, что я не ошиблась в своем выборе, и Жанна — именно та, кто нам нужен.

Часть седьмая. Промысел божий

Представ перед королем, она сделала подобающие в таких случаях поклоны и реверансы, как будто всю жизнь воспитывалась при дворе. Затем она обратилась к нему со словами: «Дай Бог вам счастливой жизни, благородный король!

Жан Шартье. Хроники Карла VII

1