Принцесса лилий

Жанна и Жаккетта молчали, переживая каждый проворот колес и напряженно слушая — не раздастся ли шум нападения.

Баронесса, не подозревая об их терзаниях, болтала без умолку.

* * *

Гордостью Реннского собора Святого Петра был чудный алтарь фламандской работы.

Около алтаря новобрачных уже ждал сам епископ.

Рыжий пират вошел в собор первым, как и полагается жениху. Большой Пьер и Ришар исполняли роль дружек.

Все трое внимательно осмотрелись — засады вроде бы не было.

Когда они направились к алтарю, в пустом соборе на одной из скамей обнаружился чинно сидящий виконт с молитвенником в руке. Совершенно один. Одетый богато, но сдержанно. Лицо его было задумчивым и умиротворенным.

Когда рыжий пират проходил мимо виконта — мужчины вежливо раскланялись.

— Не выпускайте его из виду, — сквозь растянутые в улыбке губы сказал жених. — Рожу бы сейчас ему начистить, да нельзя…

На пороге собора появилась невеста, которую вели Жанна и баронесса де Шатонуар. Заиграл орган.

…Перед Жаккеттой расстилалась дорога из разноцветных узоров, созданная солнцем, пробивающимся сквозь витражи.

Жаккетта сделала шаг, окунулась в разноцветное воздушное море — и легко пошла по этой волшебной, волнующей до глубины души дороге.

Подхватив игру света витражей, загорелись ярче сапфиры, подаренные госпожой Фатимой.

Засияли, как бездонное небо, синие глаза Жаккетты.

Виконт обернулся — и замер, глядя на нее, словно видел в первый раз.

В соборе вершилось чудо — и Жаккетта была частью этого чуда.

Золотые и алые отсветы падали на буйную гриву рыжего пирата, заставляя ее гореть расплавленным золотом. К нему надо было дойти сквозь череду разноцветных воздушных слоев, почти что ощущаемых телом. И темной фигурой на пути к алтарю застыл виконт.

Когда Жаккетта проходила мимо, она услышала в спину:

— Какая!

Это было восхищение.

Надменная Жанна, гордо несущая головной убор, сделала вид, что не заметила виконта.

Баронесса же чуть не разахалась вслух, поражаясь, что такой важный гость забыл в соборе в этот час.

Жаккетта дошла до алтаря, и там епископ соединил их с рыжим пиратом руки.

И это было так просто — на первый взгляд ничего и не изменилось.

Но спину сверлил спокойный взгляд Волчьего Солнышка. Жаккетта не боялась — ведь рядом был муж. Какое странное, непривычное слово!

Она чуть-чуть повернула лицо к рыжему пирату — и они поцеловались взглядами раньше, чем устами.

— Только ради твоих сияющих глаз и стоило это сделать, — сказал ей негромко рыжий пират. — Странное чувство — словно я сейчас не на земле.

Жаккетта чуть склонила голову, соглашаясь — у нее самой было ровно такое ощущение, что она парит в цветном воздушном океане, плывет по тягучим волнам величественной музыки.

Обряд длился, длился — а потом прозвучало: «…in nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti!»

Волчье Солнышко не шелохнулся ни разу.

Опираясь на твердую руку рыжего пирата, Жаккетта пошла к выходу, туда, где над дверью сияла витражная роза, льющая причудливый свет.

Они вышли на ступеньки — и чуть не ослепли, настолько ярким показался день за стенами собора.

Зеваки, оказавшиеся поблизости, приветствовали их радостными воплями. Нищие, почувствовавшие богатую поживу, потянулись к ступенькам.

Из-за четы новобрачных выдвинулся Большой Пьер и начал сурово швырять монеты — словно зерно сеял.

Ришар помог жениху и невесте дойти до нового возка баронессы. Пока все было подозрительно тихо и гладко.

Жанна с баронессой, важно выплывшие из собора, сели в экипаж, на котором приехали. И свадебная процессия с теми же предосторожностями поехала обратно в Аквитанский отель.

Виконт остался в соборе.

* * *

Всю дорогу рыжий пират целовал Жаккетту. Губы его чуть отдавали терпким вином.

А потом вздохнул:

— Дорога короткая!

* * *

От Аквитанского отеля пахло праздником: запеченным на угольях мясом и пирогами, умопомрачительным гасконским маслом, приготовленным лично Аньес, горячими лепешками, испеченными госпожой Фатимой, копчеными окороками, присланными в подарок хозяйкой «Жирной хавроньи». И многими, многими другими яствами.

Эта свадьба словно вобрала в себя те праздники, которые тихо и незаметно прошли недавно: венчание Аньес с Ришаром, брак Жерара и Жанны.

Новобрачных на выходе из экипажа осыпали просом, целым водопадом проса.

А в разукрашенном зале пылал камин, длинные столы ломились от яств, и румяная от волнения и кухонного чада Филиппа несла огромный свадебный пирог с пылу с жару.

Резко запела двойная флейта, застрекотал ручной тамбурин с кручеными нитями, забухал барабан, повела свою мелодию виола. Пир начался!

Жанна с баронессой, выпив по бокалу вина за здоровье молодых, предпочли удалиться в малую гостиную, чтобы там посидеть спокойно.

Баронесса заметила Жанне:

— Какой милый молодой человек сидит около жениха! Кто это? Так и хочется взять его под крыло…

— Это приятель капитана, проездом, — отмахнулась Жанна, твердо решив в душе подлить баронессе крысиного яду, если она еще хоть раз посмотрит в сторону Жерара.

— У вас такой красивый экипаж, — вслух сказала она. — Я даже удивилась, где вы здесь смогли такой найти.