Принцип бумеранга

– А как же я жену родную жалеть не буду? Люблю и жалею,– искренне удивился Зайчиков, продолжая всхлипывать. – Странные вы какие-то, полицейские.

– Ясно, – кивнул Олег и поинтересовался. – Один перетаскивал?

Саня замотал головой, кое-как выдавив из себя:

– Не… Ой, да… Один… Не надо…

«Значит, не один. Был кто-то ещё», – понял Рассказов.

– Труповозку вызывайте и понятые для осмотра нужны, – заявила следователь так, будто это новость, и никто не знает, что понятые должны быть. Лучше бы сказала, где их взять в начале пятого часа утра.

– А успеете закончить, пока санитары приедут? – уточнил Рассказов.

– Да, – заверила следователь.

Олег послушно набрал номер телефона дежурной части, подтвердил, что совершено убийство и труп остывает. Оперативный дежурный ответил, что машину спецбюро вызвал сразу, когда ему звонил старший экипажа ППС и тоже сообщил о трупе.

– Я за понятыми, – оповестил Олег, покидая квартиру.

Выйдя из подъезда, Рассказов взглянул на общагу напротив, в окнах которого света не было вовсе. Середина недели. Все спят перед грядущим трудовым днём и никому неинтересно, никто даже не знает, что всего несколько часов назад кто-то где-то умер. Да, и что с того? Тут не то, что несколько часов, а несколько минут или даже секунд назад кто-то точно покинул этот Мир. Да, даже в это самое мгновение, пока опер ломал голову, как выполнить поставленную задачу, точно никто не услышал чей-то последний, совсем неслышный, вздох. Какого-нибудь старичка или бабульки в отдельной комнате. Утром семейство встанет, увидит, завоет, и начнется предпохоронная беготня. А пока спят и не знают. И никто не знает. Но если город будет постоянно думать об этом, то свихнётся и станет городом шизофреников. Кто-то где-то умер. Закон жизни. Однако есть ещё один Закон. В эту самую минуту уже кто-то где-то, громко плача, ворвался в грязный зловонный неуютный и жестокий Мир, к существованию в котором нужно долго приспосабливаться. И как только привык, научился и знаешь все, и тебя ничем уж не удивить, у тебя огромнейший жизненный опыт, ты раз, и уходишь. Навсегда. Так и не получив ни от кого чёткого ответа, в чем был смысл твоего пребывания на грешной Земле? Не сумев понять, выполнил ли ты задачу, поставленную перед тобой Творцом? Но пока ты ещё только появился. И это гораздо лучше, чем, если тебя не стало. Дочка Олега – Олеська тоже ночью родилась. И Рассказов в ту ночь долго не мог уснуть. Не нужны ему были ни телевизор, ни компьютерные игры, ничто на свете его не волновало. Ворочался – ворочался, и лишь на следующий день узнал, что сон к нему пришел-таки ровно в ту минуту, когда его малышка впервые закричала на руках доктора. Фамилию врача Олег запомнил на всю жизнь. Комарова – лучшая фамилия из всех. После его собственной. Но ещё через день он узнал, что в ту ночь, когда стал отцом, умер директор его школы, которого он очень уважал. Инфаркт. Через несколько часов после освобождения. Говорят, за взятку сидел, хотя Олег в эту чушь не верил. Более того, Рассказов знал, кто виноват в несправедливости, но и в это тоже долго не хотел верить. Не мог себе позволить, думать столь плохо о человеке, с которым был знаком всю сознательную жизнь. Теперь же был уверен, что так и было, и вспоминать о своей ошибке не хотел.

Где искать понятых ранним утром? К соседям дежурный опер даже не стал стучать, зная наверняка, что в лучшем случае, к дверям никто не подойдёт. А в худшем – проснутся, посмотрят в глазок и не откроют, послав, куда подальше. И будут правы. Можно и нужно понять. Ну, какая ещё милиция, коли и так вставать через час и весь день работать, работать, работать. И Олег решил, к материалу он написать справку, что не проводил поквартирный обход ввиду позднего времени суток. Или раннего? Чёрт! Как правильно? Да, какая разница? С новым преступлением всё ясно – не "глухарь". Раскрыто по "горячим следам". Вот труп, вот – убийца. Мотив преступного деяния, как на ладони. А если уж быть совсем откровенным, то и в светлое время суток нелегко найти понятых. Люди не желают, чтобы их фамилии, имена да адреса проживания каким-либо образом очутились в полицейских документах. Начальство, конечно, будет умничать, грозно вопрошая, почему дежурный опер не обошел всех жильцов подъезда, не опросил их. А вдруг они что-то слышали или даже видели. Но на то оно и начальство, чтобы китайские вопросы подчиненным задавать, вводя их тем самым в ступор, вот, мол, какие мы Шерлоки Холмсы, а вам, товарищ старший лейтенант, учиться ещё и учиться. Сами бы приехали сюда и провели бы поквартирник. Но нет. И ответственного из главка, как ни странно, тоже нету. Целое убийство совершено, а не семейно-бытовой конфликт, как участковые называют обычные скандалы. Однако нужно признаться, – очень даже хорошо, что никто из руководства интерес к данному происшествию не проявил, а то замучили бы указаниями бестолковыми, которые только рискни не выполнить.