Принцип неопределенности

Он кивнул и, высунувшись из-за угла, открыл шквальный огонь в направлении, с которого прилетали гранаты. Я подключился к сольному выступлению капитана, стоявшего как в каком-то нелепом голливудском боевике во весь рост с перекошенным лицом и поливавшего залегшего противника плазмой. Я выпустил полную обойму в том же направлении. На максимальной мощности, хрен вы за стенами укроетесь!

– Назад! – закричал я.

Мы убрались за угол.

– Нас скоро начнут обходить! – закричала Нейла, перекрикивая вой пуль.

– Сваливаем. Два перебегают, один прикрывает огнем, – крикнул Травер, сопровождая речь красноречивыми жестами.

Я кивнул.

– Нейла – твой выход!

Мы побежали, пока твилечка стреляла из бластера во все стороны, откуда только ни летели пули. Мощь крупнокалиберного пулемета в габаритах пистолета это страшно. Особенно, когда одной Фортуне ведомо, куда эта плазма полетит. Но противник о чудесной точности плазменного оружия почти ничего не знал и старательно залегал при выстрелах в его сторону.

Несколько инопланетян попытались броситься на нас с ножами, видимо получив инструкцию о роли щитов, но были застрелены, не добежав до нас всего нескольких метров. Заряды плазмы из трех пистолетов и автомата почти разорвали их на части залив камни кровью и забрызгав ей даже стены.

Так перебежками мы отступали до корабля, по счастью расположенного «всего» в двухстах метрах от того места, где я разбил машину. Хорошо, что спецназ, или кто это был, был малочислен и тоже передвигался на своих двоих. Травер оступился, упав боком на землю, тяжело встал, но его шатало. После того попадания из гранатомета в машину он не бежал, а тяжело шагал. Замедляя всю группу

– Травер! Бросай эти слитки. Они того не стоят! – заорал я. Жена Травера тоже начала причитать что-то на твилекском, но я ничего не разобрал.

Но капитан, никого не слушая, вцепился в чемодан мертвой хваткой, а другой свободной рукой стрелял от бедра во все стороны из автомата, разнося беспорядочным огнем в гипсовую пыль памятники архитектуры.

До корабля осталось каких то жалких сто метров, но метры самые простреливаемые. Около сотни бойцов контролировали проход до него. С винтовками и пулеметами. Возможно и гранатометами. А щиты начали нагреваться, отражая шальные и не очень пули.

Но площадь уже начал заволакивать едкий черный дым. Его металлизированные жирные потоки вырывались из под корабля, возводя завесу не в одном только видимом диапазоне. В дело пошли дымогенераторы, установленные на «Счастливой шлюхе». Иной раз поражаешься, зачем на корабле те или иные прибамбасы, но для всех них имелось свое назначение. Даже импровизация, если это хорошая импровизация требует «домашних заготовок». Надев маску для пребывания в неблагоприятной атмосфере, пригодную также и для подводного дыхания, мы рванули почти вслепую на сигнал корабля. Вообще это защита от отравляющих веществ, поскольку щит от них не помогает, но сгодилось и для другой цели. Спотыкающийся капитан все-таки выронил злополучный чемодан. Перегруженный он распахнулся от удара, и платина, с глухим, совершенно не металлическим стуком, рассыпалась по булыжникам мостовой. Он, было, потянулся собирать слитки с земли, но мы с Нейлой, подхватив его под мышки, потащили к кораблю. Я надрывался, таща одной рукой Травера, а другой свой собственный контейнер, не желая, чтобы он повторил участь того, что уронил капитан.

– Шайзе! – выругался я, глаза слезились из-за неплотно прилегающей маски, ничего не было видно из-за этого чертового дыма. Посреди площади разверзлась преисподняя: серный дым, пламя плазменных зарядов и воющий свинец слились в одну сюрреалистичную картину.

Травер, начал вырываться в считанных метрах от границы автоматической обороны судна и указывая на свой комлинк – его голос мы уже не слышали из-за грохота канонады

– Травер? Наша бортовая оборона нас в дыму узнает? – прокричал я капитану почти в его слуховой конус.

– Я сейчас ее отключу, и мы быстро отсюда съебемся, – ответил он мне, также крикнув прямо в ухо.

Я отошел на двадцать метров от сидящего Травера, медленно ковыряющегося в меню из-за контузии – за ним наблюдала Нейла. Затем, переведя бластеры на минимальную мощность, открыл огонь прямо из дымовой завесы – надо было охладить пыл погоне. Задержать их хотя бы на секунды.