Принцип Равновесия

Участвовать в комедии ситуаций Алекс определенно не собирался. Поэтому отозвал в сторону Машку и рассказал ей о звонке однокурсницы.

— И почему меня это должно волновать? — с любопытством спросила она.

— Просто решил рассказать девушке, которая мне нравится, о встрече со знакомой. Судя по голосу, у нее какие-то проблемы. Но если тебе не интересно…

— Нет уж я останусь и послушаю, что она так сильно хочет сказать, раз мчит к тебе на встречу аж через пол-Москвы, — фыркнула девушка, уперев руки в боки.

Алекс пожал плечами.

— Ну, она сказала, что будет через полчаса, так что это не пол-Москвы, а гораздо ближе.

Машка погрозила ему кулачком.

— Ты мне тут поумничай еще.

К ним подошел Тёма.

— Ну что, пойдем обратно в зал? Роман предлагает посидеть еще, или даже перебазироваться в ночной клуб, но лично у меня нет никакого желания.

— Нам к бою готовиться надо, — согласилась с ним Машка. — Не до гулянок.

— Да и Иван нас никуда не отпускал, скоро же вечерняя тренировка, — напомнил Алекс, и поморщился. — Сегодня еще спарринги с ним проводить… никакого желания, если честно.

— Не напоминай, — поморщился Тёма. — Но любой опыт лишним не будет. У нас всего полторы недели на подготовку, если ты не забыл.

— По-моему Иван просто издевается над нами, и особенно над тобой. В гробу я видал такой опыт, — не согласился Алекс. — Бесполезная трата времени и здоровья.

Разумеется, Алекс никогда не забывал о бое со Стасом, и даже искренне считал, что драться предстоит именно ему. Но, то ли сказывался опыт боя насмерть с рептилоидом, то ли измененная психика, в нем не было страха и фанатичного стремления тренироваться каждую секунду. Остальные тоже старались сохранять спокойствие, но в них все равно ощущалось сильное напряжение. Это не означало, что Селин выкладывался на тренировках меньше, чем другие, скорее даже наоборот, но ежедневные спарринги с Иваном он все равно считал простым издевательством.

— Тебе-то бояться нечего, ты его любимчик, — подколол его белобрысый паркурист. — Все равно все шишки достанутся мне. Так что пойдем, хватит ворчать.

— Вы идите, а мы ненадолго задержимся, — ответила за Алекса Машка.

— Ого, — поразился Тёма. — Романтичный обед вдвоем?

— Втроем, — поправила его девушка. — Алекс решил позвать для полноты компании свою одногруппницу.

Паркурист подозрительно прищурился.

— Это какую?

— Ту самую, — многозначительно ответила Машка.

На какое-то время Тёма завис, удивленно глядя то на нее, то на Алекса.

— Серьезно что ли?!

— Просто ей понадобилась моя помощь, — попытался оправдаться Селин.

«Во всяком случае, я так думаю, — мысленно добавил он. — Голос у нее был довольно взволнованный или даже напряженный. На свидания так точно не зовут. Да и с чего бы ей это делать?»

— Да это встреча века! — восхищенно сказал Тёма. — Я такое точно не пропущу. Интересно, а здесь продается попкорн?

— Злой ты, — повинил его Алекс.

— Пфф, — отмахнулся Тёма. — Посмотрим хоть на твою… — он покосился на Машку. — Одногруппницу.

Девушка фыркнула.

— Ой, давай вот без этого ехидства. А то я не знаю, что Лешка сох по этой девице последние три года.

— Ну, не прям уж сох… — осторожно попытался возразить Алекс.

— С ума сходил, — поправилась девушка, демонстративно и даже ожесточенно повертев пальцем у виска. — Так лучше? Причем и в прямом и в переносном смысле. Насколько должно снести крышу, чтобы человек даже перевелся в другой институт?

— Может, она его загипнотизировала? — предположил Тёма.

— Даже это было бы более реалистичным объяснением, чем сказочка о неразделенной любви, — недовольно сказала Машка. — И мне, кстати, интересно, почему всё вдруг изменилось?

Тёма ухмыльнулся и попятился от ребят.

— Ну, не буду вам мешать, пойду займу место в первом ряду.

— Так что изменилось? — повторила вопрос Машка.

Алекс и сам не мог определенно ответить на этот вопрос. Если отложить в сторону эксперименты с психикой, человеку же могут одновременно и по-разному нравиться две девушки? Как в таком случае нормальные люди делают выбор? Вряд ли рисуют табличку, в которую вносят все плюсы и минусы каждой девушки, это слишком пошло и как-то «по-киношному». А в случае Алекса было бы и вовсе невозможно создать подобный список, поскольку крышу от Королёвой у него сносило в состоянии «ботаника», а сам он… особо и не думал об отношениях. Гулял, развлекался, а когда оказывался в институте, играл в страдальца с неразделенной любовью. Играл не как актер, скорее это был просчитанный акт самовнушения, созданным им для ухода от реальности, в которой ему нравилась Машка. Правда, Алекс сам точно не мог вспомнить, что же было первично — чувства к спасенной девушке, или создание психоматрицы «ботаника». С другой стороны, сейчас это не имело особого значения, ведь он решил отказаться и от того, и от другого. Поэтому на вопрос девушки Алекс мог ответить вполне уверенно:

— Я изменился.

— Неплохой ответ, — похвалила его Машка. — Засчитывается.