Читаем Принципиальное отличие от нуля (сборник) полностью

Дорога долгая – совсем не повод спать,

Дорога долгая сгоняет мысли в кучу,

В дороге долгой можешь ты себя познать,

И, что возможно, можешь стать немного лучше.

Попутный ветер разгоняет тучи прочь

И вероятнее всего – дорога в радость,

Я убеждён – дорога может всем помочь

И позабыть ненужную усталость.

В пути мелькают реки, тропы, города,

Мелькают здания, столбы и чьи-то лица,

В пути невольно возвращаешься в года

И хорошо, что в прошлом нечего стыдиться.

Ни повороты, ни подъёмы ни по чём,

Пугают только уходящие минуты,

Ведь время может быть нещадным палачом,

Хоть это может и не нравиться кому-то.

И собираясь в путь гони сомненья прочь,

В дорогу дальнюю возьми с собой улыбку,

Я убеждён – дорога может всем помочь,

Но уходя, не закрывай совсем калитку.

Я венерических болезней избежал

Я венерических болезней избежал

Лишь потому, что я брезгливый по натуре,

Ведь похоть ранит – как тупой кинжал,

Больнее ранят только стрелами Амура.

Я не горжусь всем этим, просто не хочу,

Чтоб грязь из тела залезала прямо в душу,

Чтоб на анализы сдавать кровь и мочу,

Чтоб тело женское служило так, как туша.

Я понимаю, что для многих это бред,

Но в жизни нашей не совсем уж всё так просто,

И если радость обращать себе во вред,

То невозможно ждать ответов на вопросы.

Где та черта, через которую нельзя?

Где все сомнения существенней тревоги,

Кому-то в жизни предначертана стезя,

Ну а кому-то жизни трудные дороги.

Там даме руку целовать при встрече можно

В душе мы князи, наши дамы – баронессы

И редкий случай, когда в жизни без преград,

При том, что чувства нескрываемы для прессы

И благородство редко требует наград.

Есть мир такой, где вход и выход рядом,

Где нет сомнения, что лучшее в нём – мы,

Где говорят все от души, пусть даже взглядом,

Где ночь намного отличается от тьмы.

Там даме руку целовать при встрече можно

И это просто жест, не повод для интриг,

А чувства там все искренны, не ложны,

Там все бросаются на помощь слыша крик.

Там всё решает не богатство и не сила,

Там честь и совесть над судьбой вершат свой суд,

В почёте там – что чисто и красиво,

Там все традиции, устои берегут.

Я знаю – каждый там бывал, пусть на мгновение

И каждый взял там для себя себе в пример

Лишь то, что сердце подсказало к применению,

И для отличия от созданных химер.

За пять минут до ада

Перейти на страницу:

Похожие книги

Недосказанное
Недосказанное

Свободны от связи, но не друг от друга… Пришло время выбрать на чьей ты стороне… Внешне Разочарованный дол – это тихий английский городишко. Но Кэми Глэсс известна правда. Разочарованный дол полон магии. В давние времена семья Линбернов правила, устрашая, наводя ужас на людей с целью их подчинения, чтобы убивать ради крови и магических сил. Теперь Линберны вернулись, и Роб Линберн собирает вокруг себя чародеев для возвращения городка к старым традициям. Но Роб Линберн и его последователи – не единственные чародеи Разочарованного дола. Необходимо принять решение: заплатить кровавую жертву или сражаться. Для Кэми это больше, чем простой выбор между злом и добром. После разрыва своей связи с Джаредом Линберном она вольна любить кого угодно. И кто же будет ее избранником?

Нина Ивановна Каверина , Сара Риз Бреннан

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература