Принуждение к миру

– Прогнала она тебя, что ли?

Мирослав вздохнул и полез в палатку, чувствуя, как слипаются веки.

* * *

Следующий день начался с неожиданности.

В девять часов утра вдруг прилетел стремительный зелёно-голубой «Ми-ХI», похожий на гигантскую хищную стрекозу, и высадил капитана милиции, который оказался участковым инспектором Чукотки в районе побережья от Энурмино до Инчоуна.

Удивлённые геологи, собравшиеся лететь на своём вертолёте по экспедиционным делам, потянулись в лагерь.

Мирослав, укладывающий в эскимосский вельбот щупы и пробоотборники, поднялся снизу к палаткам, обрадованный, что это прилетел вертолёт с комплексной экспедицией для изучения Опухоли, о чём Веллер-Махно просил начальство по спутниковому телефону.

– Кто это? – удивился он, узрев милиционера в северной форме, напоминавшей десантный комбинезон-куртку, но без камуфляжа.

– Сейчас узнаем, – пропыхтел Химчук.

Они подошли к начальнику экспедиции, уже беседующему с представителем власти.

– Вот, все четверо, – оглянулся Веллер-Махно. – Плюс лётчик, пилот вертолёта.

Капитан, низкорослый, с мелкими чертами лица, похожий скорее на корейца, чем на эскимоса, неприветливо оглядел воинство Веллера-Махно.

– Мы получился сигнал. – Говорил он по-русски с сильным «чукотским» акцентом. – Вы тут занимаесса незаконны промысла.

– Каким промыслом? – удивился Дядька, дожёвывающий на ходу яблоко. – О чём разговор? Мы геологи, изучаем выходы полезных ископаемых, нефть ищем. Вот он, – Сергей Степанович кивнул на Кожухина, – исследует Опухоль в заливе. Видели небось. Всё по закону.

Капитан, не меняя выражения лица, оглядел Мирослава маленькими чёрными глазками.

– Документа ес?

– Разумеется, есть, – сухо сказал Веллер-Махно. – Сейчас покажу. А от кого поступил… э-э, сигнал, что мы занимаемся… э-э, незаконным промыслом?

– От местыны населени, – веско сказал участковый.

– Да где же вы видите местное население? – удивился Дядька, ткнул пальцем в сопки. – Здесь вокруг на десятки вёрст никто не живёт. До Энурмино.

– С вами должны быть проводники.

– Есть проводники, два охотника из Энурмино, они на берегу.

– Вот они и заявили.

– Чушь какая! – взорвался Дядька. – Как они могли заявить, если у них нет ни рации, ни мобил с выходом на спутник?

Мирослав открыл рот, собираясь поддержать Сергея Степановича, но заметил предупреждающий жест Натальи. Наклонился к ней.

– Здесь что-то не так, – едва слышно проговорила девушка. – Он прилетел не для инспектирования побережья.

– А для чего?

– Кому-то захотелось проверить, не открыли ли мы ещё что-нибудь, кроме Опухоли.

– Ты о чём?

Капитан, бегло просмотревший бумаги и документы геологов, сунул их Веллеру-Махно, обратил свой непроницаемый взгляд на пилота:

– У вас есть разрешение на полёты?

– Какое разрешение? – не поняла Наталья.

– Здесь граница, – с непоколебимой назидательностью сказал инспектор, – стратегическая зона, однако. Для полётов нужен пограничный допуск.

– Есть у меня допуск, – пожала плечами девушка.

– И разрешение администрации района.

– Впервые слышу, что для работы здесь требуется разрешение местной администрации.

– В таком случае вам необходимо слетать в посёлок Лаврентия и взять разрешение.

– Э, служивый, – вмешался в разговор Веллер-Махно, – все необходимые для работы формальности соблюдены. Наше руководство не первый десяток лет посылает экспедиции на север, к побережьям морей, и знает, что для этого необходимо.

– Надо разрешение! – отрезал участковый. – Собирайтесь, полетите с нами.

– До Лаврентия больше ста километров! – возмутился Мирослав. – Это сколько же лишней горючки спалим?

Капитан посмотрел на него.

– Вы изучаете тот объект в заливе?

– Ну, я.

– Вам тоже надо разрешение на исследования.

Геологи переглянулись.

– Послушайте, любезный… – начал раздосадованный Веллер-Махно.

– Собирайтесь, – бросил капитан, кинув взгляд на макушку Опухоли, торчавшую над обрывом.

– Вот тебе разрешение! – по-мальчишечьи запальчиво сказал Мирослав, сделав неприличный жест. – Связывайся с нашим руководством и требуй, а к нам не приставай, не мешай работать!

Стало тихо.

Капитан глянул на раскрасневшегося Кожухина, на замолчавших геологов. Глаза его сузились, рука потянулась к кобуре пистолета.

Химчук и Дядька одновременно сделали шаг к Мирославу. Помедлив, то же самое сделал Веллер-Махно, проговорил мрачно:

– Вы тут не командуйте, капитан. Мы свои права знаем и, если потребуется, в суде докажем. Претензии к нам есть? Природу мы загрязняем? От кого-нибудь прячемся? Делаем что-либо недозволенное? Нет и нет! Мы выполняем свою работу. Вот и вы выполняйте свою, а нам действительно не мешайте. Мы тоже можем позвонить, кому следует, и доложить о вашем самоуправстве.

Снова стало тихо.

Капитан покачал перед носом начальника экспедиции заскорузлым пальцем с чёрным ногтем.

– Многа болтаисса, гражданин.

– Так у нас же демократия, – ухмыльнулся Дядька.

Инспектор повертел головой, глядя на палатки, контейнеры, ящики с оборудованием, потом отвернулся и зашагал к своему новенькому вертолёту, не сказав больше ни слова. Влез в кабину.