Припарка мёртвому

Лилисанна тоном, исключающим сочувствие, рассказывала, как новоявленный убийца-портной подошел к программе возмездия. Не испытывающий ни малейшего стеснения в средствах и связях, друид применял всё, что только мог, лишь бы лишний раз устроить виновницам своего падения роскошную жизнь… и смерть. Их ловили и калечили другие наёмники, вытесняли из городов, а уж когда и сам главный мститель мог поприсутствовать… это становилось вообще страшным. Слушая, я про себя думал о том, каково может быть женщине, которую внезапно душит собственная одежда. Или задерживает. Или кидается на тебя, таща в себе ближайшего и удивленно вопящего встречного.

Для такого бессмертного, как я, подобный инцидент не стал бы ни малейшей преградой. Зов к Матери — и можно свободно начинать бизнес с нуля. Четырем девушкам, которые и не сразу вдруг и сдались, приходилось на порядки хуже. Их бывшая жертва далеко не всегда ставил себе целью их прямое убийство, дискредитация, унижение, подстава — в ход шло всё. Но больше всего он любил подобраться к ним поближе и заставить рукав одежды или подол платья неожиданно отхватить им конечность. Творца Боли мститель виртуозно берегся, не допуская промашек и не попадаясь на глаза Лилисанне. Другое дело, когда попадалась уже она ему… лишенная сознания или спящая.

Терять руки или ноги во сне? Тут даже я содрогнулся.

Брюнетка же просто болтала. Выговаривалась с непонятными мне пока нотками обреченности. Сама же душещипательная история о том, как «четыре несчастных девушки вынуждены трясти своими прелестями на виду у всех» не вызывала особых эмоций. На дворе 93-ий год, за такой время ходить голышом можно привыкнуть тридцать три раза. Я вот во всяком случае почти никогда не заморачивался иной одеждой, кроме золотых трусов или широкой походной юбки, играющей роль набедренной повязки. Тем более что барышни создали себе целый вызывающий имидж, мастерски использовав появившуюся у них же фобию.

Никогда я еще так не понимал пословицу «голь на выдумки хитра». С другой стороны — меня никогда и носок во сне не душил. Смачные рассказы пьяненькой волшебницы о том, как её на балу в загородной усадьбе совсем некуртуазно раздавило собственным корсетом… внушали.

Выбросив в мою сторону руку и в очередной раз безрезультатно «толкнув», Лилисанна шмыгнула носом.

— Не работает, — пожаловалась она мне.

— А что ты пытаешься сделать? — спросил я, более чем догадываясь, что прозвучит в ответ.

— Перенасытить твои рецепторы болевыми ощущениями… — не меняя плаксивого выражения лица объяснила она, — По максимуму. Вызвать распад личности. Рецепторов много, в том числе и не ранее не задействованных. Я их уже активировала… но теперь это не работает. Почему?

— Ты всерьез спрашиваешь у меня, почему при применении самого негуманного способа казни — пациент еще жив? — неподдельно изумился я, а спустя секунду, после охотного кивка волшебницы, удивился уже по-русски. Закончив удивляться, я откашлялся и спросил, — Ты вообще — здорова? На головку?

— А почему бы и не ответить? — вздёрнула бровь брюнетка. Покачав босой ногой, она предложила, — А я расскажу, что происходит и что тебя ждёт дальше.

Предложение было интересным и даже безопасным, но я все равно взял паузу на раздумья. Козырь «Стоика»

побить нельзя, но сообщенная информация предоставит хоть какое-то понимание о ближайшем будущем, что, возможно, подарит лазейку на свободу.

Пока я раздумывал, подвыпившая мастерица пыточных дел и негуманной экзекуции виноватых в том, что за них много заплатили, продолжила болтать. Их волшебная четверка голопопых подружек совсем не ограничивала себя лишь одним Творцом Боли среди крапленых карт. Одна из эльфиек была кем-то вроде «Повелителя температуры», что и позволило дамам садить из орудий своего кораблика по городу и мне, как из пулемета. Эльфийка просто охлаждала стволы сразу после выстрела. Более того, сиреневоглазая проболталась о том, чего я не заметил — ее смуглые длинные подружки оказывается щеголяли ну очень «красными» статусами преступниц, что и позволяло дамам действовать нагло и нахрапом. Бомбардировка была лишь частью загонной тактики, которая и вывела меня прямо под болевой шоковый удар Лилисанны. Чрезвычайно просто и эффективно — меня сыграли именно на знании, что парализующие за серьезную угрозу я не восприму.

Более полную версию происходящего Лилисанна выдала, лишь узнав, почему ее безотказное средство дало такой сбой. Боязливо покосившись на меня, она о чем-то подумала, тряхнула головой, залилась вином от всей своей широкогрудой души и вновь начала трепаться. Местами даже хвастливо.

Повод имелся нешуточный.